Священная швабра, или Клуб анонимных невест

— А отчего это вы весь поцарапанный? — спросит его утром следующего дня прокурор Евтакиев. — Лев Тимофеевич, а Лев Тимофеевич?.. Ну, и что же вы молчите, как всегда? Взяли моду молчать! Еще Всеволод Иваныч на вас сердился…

— Петр Асланович, — разведет руками Рогаткин, — я теперь — не один!

— Даже так? — И Евтакиев, задумчиво щелкнув языком, предложит: — Зайдите ко мне минут через пять… Зайдите, Лев Тимофеевич, не пожалеете! Ну, что вы морщитесь? Взяли моду морщиться!

Кража века

Кабинет старшего советника юстиции.

— Вы телевизор вчера изволили смотреть, Лев Тимофеевич? — Прокурор Евтакиев закурил и предложил сигарету Рогаткину. Тот принял угощение.

— Безусловно, — закуривая, подтвердил он.

— И что же вы там видели? — оживился Евтакиев. — Любопытно!

— Концерт Филиппа Киркорова, а также занимательный фильм по Стивену Кингу… Забыл название, Петр Асланович!..

— Значит, про кражу века из галереи Карнауховой вы…

— …не слыхал — на этот раз не буду вам наговаривать! — кивнул Лев Тимофеевич. — А что такое?.. Украли ценный холст «Мухи обнаженной»?

— Если бы, — вздохнул старший советник юстиции Евтакиев. — Кстати, не «мухи», а «махи», Лев Тимофеевич, ну как можно путать такие вещи… Все намного хуже! Неделю назад из галереи, в которой сейчас полным ходом идет выставка раритетов Музея Кристальди, пропала…

Рогаткин, сняв очки, слушал внимательнейшим образом.

— …пропала священная швабра! — закончил предложение прокурор и тяжело вздохнул. — Да, вот именно, так-то!

В кабинете Евтакиева повисла тишина, которую через минуту нарушил смех Льва Тимофеевича Рогаткина.

— Ага-а-а… Вы меня разыграли, Петр Асланович! Ага-ага, очень смешно, вашу шутку оценил!.. — Но, взглянув на Евтакиева, Лев Тимофеевич смеяться прекратил. Улыбка еще некоторое время по инерции держалась на его лице, однако ввиду того, что направленный на него взгляд старшего советника юстиции был необычайно серьезен, Лев Тимофеевич уже через минуту тоже нахмурился.

— Хорошо, — после краткой разъяснительной беседы кивнул Рогаткин и, быстро пробежав глазами все документы и показания косвенных свидетелей кражи священной швабры, в тот же день поехал в галерею Фирюзы Карнауховой.

Галерея бывшей «Мисс Бухара-99» Фирюзы Карнауховой в переулке Всадников поражала своей роскошью. Недавно построенное грандиозное здание сияло в вечерней темноте, как сундук с алмазами где-нибудь в промозглой пещере Али-Бабы.

Огромная растяжка-плакат гласила: «Выставка чудес Музея Кристальди — 1 этаж, Сервизы от „Тиффани“ — 2 этаж».

Лев Тимофеевич вздохнул и, смахнув с ушанки снег, вошел внутрь.

«Это не зазорно, что я ничего не знаю о чудесах музея какого-то прощелыги Кристальди, — подумал Лев Тимофеевич, полагаясь на собственный жизненный опыт и интуицию. — Священная швабра, которую украли из экспозиции неделю назад и до сих пор не нашли, — что это?.. Смех или слезы?»

Лев Тимофеевич никогда до этого не слышал о существовании священных швабр. Никогда!..

«Хотел бы я посмотреть на этого вора-альтруиста, который из зала, полного сокровищ, слямзил одну лишь швабру», — сделал вывод Рогаткин, обходя экспозицию чудес Музея Кристальди сначала по часовой стрелке, потом в обратном направлении и снова, не вытерпев, — по часовой.

Экспозиция и правда была необычайна по сути и уникальна по количеству редкостей… Не все редкости были чудесны — но все были единственны в своем роде, понял старший следователь примерно через час.

Лев Тимофеевич долго стоял у саркофага с мумией алтайской принцессы с татуировкой на щеке.

— Ей две с половиной тысячи лет, — сказала экскурсовод. — Смотрите…

Лев Тимофеевич ужаснулся, глядя, как экскурсовод развязывает ленту на челюсти мумии. Наконец лента была снята, и челюсть мумии упала. Изо рта алтайской принцессы на Льва Тимофеевича смотрел… глаз!

— Видели?! — спросила экскурсовод и дрожащими руками снова замотала ленту на челюсти принцессы.

— Ах! — отреагировал Рогаткин.

— Ах!.. Ах!.. — раздалось вокруг.

Затем Лев Тимофеевич долго разглядывал изумруды по 102 карата.

Огромные кристаллы лежали в глиняных блюдечках за толстыми пуленепробиваемыми стеклами.

— В «Черном музее» Скотленд-Ярда, надо вам сказать, — экскурсовод обвела глазами трех старушек и Рогаткина, — есть кастрюля для варки тел — ее изъяли с газовой плиты одного каннибала. Так вот… — Экскурсовод сделала паузу и шепотом продолжила: — У нас есть — три кастрюли для варки тел! — и она указкой постучала по трем закопченным алюминиевым бачкам. — Наш музей — лучше! — добавила она, убрав указку.

«Кто бы сомневался!» — подумал Лев Тимофеевич и быстро отошел от кастрюль и любопытных старушек, решив побродить снова среди экспозиции чудес в одиночестве.