Священная Военная Операция: от Мариуполя до Соледара

Для понимания, что мы потеряли с развалом СССР: в 1996 году немецкое отделение легендарного морского страховщика Ллойда признало комбинат производителем судовой стали. Следом американцы признали и сертифицировали сталь высокой прочности для буровых платформ — всего четыре мировых производства удостоились такого признания. «Азовсталь» в их числе.

И даже в самые черные постсоветские годы «Азовсталь» продолжал приносить прибыль — примерно до 10 % ВВП всей Украины! Совпало множество причин: советская школа металлургии, целые рабочие династии, порт, удешевлявший поставки сырья и вывоз продукции, дешевый донецкий коксующийся уголь и дешевый российский газ.

С первого дня спецоперации на Украине, прямо с 24 февраля, боевики нацполка «Азов» (в РФ возбуждено уголовное дело против его бойцов) начали заводить на «Азовсталь» тяжелую военную технику и минировать цеха. Коксовые батареи, от греха, заглушили, залили жидким стеклом. Домны остановлены, а новый запуск домны — это 80–90 % от стоимости ее постройки. Сам завод обесточен уже второй месяц, сотрудники — 14 тысяч человек, — кто мог, разбежались. Кто-то погиб прямо на заводе во время обстрелов, я встречал в промзоне тела заводчан.

На «Азовсталь» снова обрушились боевые действия. И пока держатся в его подземельях боевики, не уходят.

ЗАПАСЫ ГОТОВИЛИ С 2015 ГОДА

Нет сомнений, что именно «Азовсталь» рассматривали как главный и последний оборонительный узел Мариуполя. Для сравнения: соседний металлургический завод имени Ильича, сопоставимый и по размеру, и числу персонала (10 тысяч человек), был взят еще неделю назад.

Почему именно «Азовсталь»? Возможно, сказались размеры его промзоны — 11 квадратных километров — и две естественные преграды — море и широченная пойма реки Кальмиус, простреливающаяся с завода насквозь. И только с одной стороны к «Азовстали» вплотную примыкали частная застройка и многоэтажки.

Примерно месяц назад, перед штурмом, батальон ДНР «Восток» зачищал частные дома по границе завода. Причем зачистка и бой двигались по параллельным улицам. Именно тогда я впервые встретил людей, которые задали мне странный вопрос: «Когда нашу молодежь выпустят с «Азовстали»?» Оказывается, с начала марта, пока в Мариуполе еще работала сотовая связь, абоненты до 20 лет начали получать смс-приглашения: «Приходите на «Азовсталь», у нас надежные укрытия, есть Интернет, еда, вода и хорошая компания». К счастью, в реальности пока не нашлось родственников, у которых дети ушли в подземелья «Азовстали». Это был фейк. Я опросил десятки людей, живущих возле комбината, искал родственников таких «ушельцев» и не нашел. Нацистам важно было показать, что вместе с ними на комбинате сидит городская молодежь и работает «живым щитом». Но тратить ресурсы на заложников они не собирались. Хотя к обороне готовились еще с 2015 года. Обычный рассказ заводчанина из Левобережного района или с другой стороны Мариуполя, с улицы Металлургов:

— Да, возили что-то, зелеными грузовиками, много лет возили. Все со спецпропусками, на проходной их не досматривали, пускали на завод в любое время. Видел, что воду возили и какие-то зеленые ящики.

Были еще любопытные вбросы, которые с радостью подхватила пресса и политологи: сказки про 6-этажные убежища, достроенные и усиленные, чуть ли не лично Ахметовым броневыми плитами (как?), таинственную биолабораторию и подобную чушь.

С подземельями «Азовстали» все оказалось просто и в то же время сложнее.

МИНУС ПЕРВЫЙ УРОВЕНЬ

Крепкого, подвижного и очень злого пенсионера Виталия я встретил в одном из дворов в самом центре Мариуполя. Он был неформальным лидером маленькой домовой общины, выживающей второй месяц в подвалах. Для пенсионера Виталий показался мне слишком молодым, оказалось — 32 года «горячего стажа» в прокатном цеху «Азовстали», люди таких профессий к 40 годам уже «демобилизуются» с заводов. Поговорили про 2014-й, про референдум:

— Конечно, я голосовал за ДНР на референдуме, да как все. Но вот что я крепко запомнил. У нас же здесь рядом УВД, которое нацики расстреляли (за то, что милиция Мариуполя отказалась разгонять восставших). Выхожу я 9 мая в кафе, у меня были такие кремовые джинсы и рубашка, понял? Праздник же, приоделся. И вижу, как какое-то чмо в советской каске, на ушах только держится, сбивает убегающего парня подсечкой и в упор ему в голову. И на меня ствол наставляет. А я подбежал вмешаться — и мне все на джинсы выплеснулось, я хранил их в пакете, не стал стирать…

«Завозили», — подтвердил мне в очередной раз Виталий.

— Жена до последнего дня на «Азовстали» работала, видела, как грузовики туда-сюда ездили, танки заезжали через центральную проходную.

— А что с подземельями на «Азовстали»?

— Много тоннелей, под кабели, тепловые. Целый город! Был паропровод с ТЭЦ, пар по нему подавался, полтора метра в диаметре! Были и бомбоубежища, в нашем цеху — на всю смену, чтобы ее туда опустить, — это 60 человек. У нас еще небольшой цех был. Была очистка воздуха у него, ручная и электрическая.

— Передвигаться по этим тоннелям можно?