Священная война

Ван Юань сделал три заезда, соревнуясь с этим воином, и ни в одном не победил.

– Это тебе, брат, не шутка, – утешил его Налгар, когда Ван Юань подъехал к своей сотне после очередного поражения. – Столкнись с таким в степи, и твои кости обглодают волки.

Ван Юань кисло улыбнулся и оглянулся через плечо. Воин ехал следом неспешным шагом, направляясь прямо к ним. На голове – кожаный шлем, окованный серебром, видны только глаза и тонкий нос, в седле держится, словно родился в нем, ровно, с расправленными плечами, не тучно, как большинство воинов и, прогибаясь под ногу коня, будто насмехается над остальными наездниками. «Все дело в грации, – окончательно решил Ван Юань, – легкость ветра, доступная не каждому».

Будучи мальчишкой, он любил взбираться, взлетать на скалы с порывом ветра, не чувствуя веса собственного тела, но когда вырос, отяжелел, с удивлением стал замечать, что это делать все труднее и труднее. Ветер уже не подхватывал его, и тело уже не казалось невесомым.

Воин подъехал и спрыгнул с коня – прямо слетел с него, словно птица.

«Его что, духи носят над степью, – невзначай подумал Ван Юань, – или он сам этот дух?»

Еще с детства Ван Юань замечал много разных мелочей вокруг, на которые остальные просто не обращали внимания. Эта невольная наблюдательность порой ему портила отношения с друзьями, а их небрежность досаждала, ведь в душе он оставался настоящим ханьцем, хотя и вырос в степи. И только бабушка однажды к случаю заметила, что императорская кровь, текущая в его жилах, брезгует брать кусок из чужого рта.

О том, что их предки были императорских кровей, в семье никто не говорил, хотя на это указывало их родовое имя Ванов²². Обменяв однажды царство земное на Царство Небесное, в их семье больше никто не кичился своей родословной, да и не было в степи среди равных в этом потребности.

Но вот перед ним неизвестный воин – особа с царской осанкой и поведением, – тонкие губы в надменной улыбке, быстрые глаза смотрят самодовольно и почти с презрением, как он, мол, посмел тягаться с наследником богов… Тут Ван Юань сразу вспомнил о своей родословной, его самолюбие было задето самым неожиданным образом. Рука невольно легла на рукоять кривого татарского клинка.

Это движение не осталось незамеченным сотником Налгаром.

– Юань из настоящих ханов, смотри с ним поосторожней, Наргиз, – произнес он.

«Странное имя для воина», – только и успел подумать Ван Юань.

В это время Наргиз снял шлем и оказался… милой улыбающейся девицей. А эти глаза… В них совсем не надменное презрение, а озорное лукавство.

– Не было еще в степи коня, которого бы не укротил настоящий борджигин, – заявила девица, распрямив плечи и подняв при этом очень даже приметную грудь. Ван Юань удивился, как он раньше ее не заметил.

– Знакомьтесь, моя сестрица Наргиз – «проходящая сквозь огонь», – представил Налгар. – И только поэтому эта телушка находится в обществе настоящих багатуров.

Налгар попытался дать своей младшей сестре подзатыльник, но сам тут же получил «пятой» ладони в лоб. Наргиз в один миг приняла странную боевую стойку. В следующий момент ее могучий братец отлетел на три метра и приземлился на пятую точку.

– Вот так, будущие нойоны, никогда не имейте дело с монгольской женщиной, если не желаете каждый день ронять свое собственное достоинство.

– Где ты видел в Монголии таких женщин? – с напускной важностью спросила Наргиз.

– Ее мать – настоящая Хатум, царица Бухары²³, – объяснил Налгар. – Отец привез ее из похода и лишь только потому, что она задала ему хорошую трепку. Перед тем, как пленить ее, он сражался с ней двое суток, преследуя по пустыне. В конечном счете, Хатум его чуть не убила, вероятно, пожалела… И ввиду настойчивости преследовавшего ее воина согласилась стать его женой. Свою дочь она научила драться, подобно дикой кошке, и теперь у меня есть такая чудесная сестра.

– У матери был учитель, похожий на тебя. – Наргиз указала пальцем на Ван Юаня. – Он объяснял ей о Небе, о Вечности, о Тао… Ты случайно не знаешь, что такое Тао?

– Тао – это древнее учение о бессмертии, – с достоинством ответил Ван Юань, ведь его тоже обучали учителя из Поднебесной. – Но нет нужды бессмертному со Христом искать бессмертия на стороне.

– Ты надеешься войти в Рай? – вдруг совсем откровенно спросила Наргиз.

– А ты нет? Тогда зачем отправляешься в поход?

– Ну, пожалуй, это моя тайна, и я тебе ее не открою, – с хитринкой в глазах промолвила девица.

– Наргиз надеется достичь Бухары и отыскать там сокровища, спрятанные ее матерью. Только она одна знает это место, – открыл все планы сестры ее разговорчивый брат.

– И сокровища тоже, – уверенно объявила Наргиз, давая понять, что это не самая важная ее тайна.