Священное наследие

Русская нация, существующая в единстве многообразия своих этнокультурных форм исторического и государственного развития, не может быть расчленена ни духовно, ни политически, ни географически. Сегодня сохранение этого уникального единства требует создания новых гибких, универсальных национально-государственных структур с учетом конфессионального многообразия, позволяющих сохранить свою идентичность не только малым и средним народам России, но и великому русскому народу, сохранить свое историческое единство перед лицом общемировой энтропии. Нацию, как и стержневой народ ее составляющий, рождает, или скорее участвует в рождении, особое соборное, неповторимое для других человеческих коллективов, чувство пространства и ритма времени, особое отношение к священному. Отсюда и определенная глубина, о которой мы часто даже не задумываемся известной русской поговорки: «Какой русский не любит быстрой езды?!». И как не любить, если только «бешеная» скорость позволяет русскому народу каждый раз заново с каждым новым поколением осваивать огромные пространства Евразии подчиняя их своему особому ритму жизни, за которым не поспевают остальные народы, населяющие издревле ту же географическую зону, среду обитания. Иностранцев поражает наше спокойствие перед лицом огромных пространств Севера, бросающих вызов вечности своей необъятностью. «Дурная» привычка русских пытаться объять необъятное позволяет нам не только обнимать, но и крепко удерживать одну шестую часть мировой суши. И не просто удерживать, но и государственно оформлять, побеждая хаос безбрежья своими «плохими» русскими дорогами, которые, и в этом не может быть никакого сомнения, переживут все хорошие дороги уютной Европы, и которые в ситуациях чрезвычайных, по непостижимой логике вещей, оказываются всегда практичней цивилизованных автобанов.

Трудно сказать, то ли русская нация породила Великую Россию от океана до океана, то ли Великая Россия породила Великий народ, проживающий на огромной территории и сохраняющий поразительное национальное, языковое, государственное и психологическое единство.

Абсолютно иное чувство пространства, закрепленное генетически у немецкого народа. Немец мечтает о расширении своего фатерлянда и тут же пугается новых границ такого расширения, которые уже не видны с крыши его дома. Другими словами, желание народа находится в глубоком противоречии с его ограниченными природными способностями справляться со временем и пространством.

Не будет большим преувеличением сказать, что из народа нацию создает его, народа, воинское сословие. Единое стояние избранных людей своего народа, богатырей пограничных застав Отечества, против общего врага, или даже нескольких врагов, в кольце фронтов, дает почувствовать себя разрозненным племенам не просто родовичами, родственниками по крови, но создает ту основу для понимания общности исторической судьбы, которая и порождает феномен нации. Также и разрозненные восточные славяне, через ратную службу сынов многих родов на богатырских заставах святого Владимира Святославича, почувствовали себя единым русским народом, с единым отечеством – Русью, с единой христианской верой, которая утвердила незыблемые духовные основы нашей государственности. В этом ратном стоянии племенных богатырей славянства созидался единый дух народа, созидалась его национальность, его характер, к которому подстраивались и приобщались союзные в державном строительстве русскому народу племена России. Недаром же, после нашего национального краха в 1917 году, наш великий мыслитель Иван Ильин писал: «Мы должны прежде всего и больше всего – крепить, растить и углублять русский национальный духовный характер, в самих себе и в других, и в наших детях. В этом залог спасения, знамя спасения и утверждения на много десятков лет, на сотни лет вперед… В этом критерий нашего успеха. Это мерило для нашего государственного и хозяйственного строя. Здесь источник расцвета русской науки, русского искусства, русской культуры».