«Священные войны» Византии

Там он обратился к легионерам с горячей речью, в которой, между прочим, сказал следующее: «Царь вас призывает, обещая простить все случившееся, рассматривая вашу преданность государству и мужество на войне как символ мольбы и как масличную ветвь и давая вам в качестве самого верного залога прощения такие слова. Он говорит, что если Бог даровал победу преданности, и ваше мужество явилось, изгладив прегрешения и став явным свидетелем вашей уступчивости, как же я не подчинюсь Божественному суду, если сердце царя в руке Бога и Он склоняет его туда, куда захочет. Дав друг другу руки, подумаем о будущей пользе и для себя, и для государства, когда и дни спасительного страдания и Всесвятого Воскресения Христа-Бога нам в этом содействуют». На их возражения, что они-де дали клятву не признавать Филиппика командующим, патриарх ответил: «Я, как епископ, снимаю с вас эту клятву!» Раскаявшиеся солдаты причастились из рук патриарха и приняли Филиппика в качестве главнокомандующего, принеся ему извинения[559].

Небезынтересна судьба Германа. Как только Филиппик вступил в командование армией, того немедленно вызвали в столицу, где состоялись следствие и суд. Германа, как ослушника воли императора, приговорили к смертной казни, но сам св. Маврикий отменил этот приговор и щедро наградил храброго полководца. Так закончился полный волнений, тревог и побед 588 г. [560]

Однако следующий год начался совсем неудачно для византийцев. Зимой с 588 на 589 г. они потеряли крепость Мартирополь, сданную персам предателем-офицером Ситтой. Ободренный прежними успехами римлян, Филиппик попытался с ходу вернуть крепость, но в упорной битве, завязавшейся под стенами осажденного города, потерпел поражение от варваров[561].

Окончательно разочаровавшись в своем зяте, св. Маврикий заменил в 589 г. его военачальником Коменциолом, в помощь которому прибыл полководец Ираклий, покинувший армию при Филиппике. Этот дуэт был гораздо успешнее своего предшественника – вскоре они имели битву с персами при Нисибине и одержали блестящую победу. Первоначально части, находившиеся под командованием Коменциола, начали отступать, но Ираклий, показав мужество и воинский талант, опрокинул наступавших персов, многих из них перебив. Затем, используя фактор времени, они захватили крепость Афраат и в ней богатейшую добычу. Разбитые отряды персов срочно закрылись в Нисибине, но Коменциол, полностью используя свой шанс, быстро овладел укреплениями Окбу, одновременно осадив крепость Мартирополь. Весть об очередном успехе вызвала бурные ликования в Константинополе, и император св. Маврикий дал в честь победы римского оружия роскошные ристания[562].

Помимо всего прочего, эта очередная Греко-персидская война позволила наглядно убедиться в верности стратегического курса на религиозное примирение с армянами, начало которому положил еще св. Юстиниан Великий, а продолжил уже св. Маврикий. Император предпринимал множество мер для того, чтобы изменить отношение своих соотечественников к Халкидону: устраивал диспуты между халкидонитами и монофизитами, созывал Соборы в Константинополе и Карине (ныне Эрзерум), широко привлекал армянских аристократов к службе в римской армии. С его же согласия армяне-халкидониты избрали себе отдельного, православного католикоса Иоанна III, управлявшего Армянской церковью на византийских территориях вплоть до 616 г.

В это же время изъявил желание отделиться от Армянской церкви и католикос Грузии Кирон I (599—614), тайный противник армянских богословских крайностей и поклонник Халкидона. Вскоре его примеру последовали католикос Агвании и епископ Сюнии, которого, впрочем, армяне перекупили, предоставив митрополичий статус и право преднесения креста. Однко католикос Иверии не соблазнился аналогичными дарами и сохранил верность Халкидону, решительно порвав с монофизитами. Как следствие, грузины не испытывали к византийцам той глухой вековой неприязни, как многие армяне, и легко признали авторитет Халкидонского Собора.

Для того чтобы вернуть ситуацию в прежний вид, новый Армянский католикос Авраам I (594—617) созвал в 596 г. Собор армянских епископов в Довине, на котором анафематствовал и Кирона, и Халкидон. В ответ католикос грузин пожаловался императору, и решением св. Маврикия в 597 г. в Константинополе был созван Собор греческих и армянских епископов, на котором опять обсуждалась тема Халкидона, а попутно и рассматривалась жалоба Авраама I на Кирона. Собор завершился блистательной победой византийских архиереев, которые помимо всего прочего поставили под сомнение патриарший титул Армянского католикоса, как самопровозглашенный – истинная правда. В результате армянская делегация согласилась признать истинность Халкидонского ороса. И хотя сам Авраам I оставался непреклонным монофизитом, в скором времени от него отделились еще две области – Цада и Амарас, где, по преданию, погиб апостол Фаддей[563].