Священный камень

Выключив фонарь, он проскользнул через дверь и перешел через дорогу, к пивной неподалеку от отеля «Савой». Там за­казал пинту пива и принялся грезить о смерти и разрушении.

35

Наступило тридцатое декабря 2005 года. Боб Мидоуз и Эдди Сэн ехали в Лондон. Движение было плотным, дороги — скользки­ми от дождя. Сэн настроил радио, чтобы послушать прогноз пого­ды, и внимательно выслушал диктора. Приборная панель «Рэйндж Ровера» светилась, работал обогреватель. Сэн выключил радио.

—    Через час дождь перейдет в дождь со снегом, — сказал он. — И как люди здесь живут?

—    Уныло, это уж точно, — глядя в темноту, ответил Мидо­уз. — Но на удивление активно.

Сэн не обратил внимания на его замечание.

—    Пятница, вечер, — сказал он. — Люди едут в столицу на какие-нибудь шоу или еще зачем-нибудь.

—    Странно, что мистер Хэнли до сих пор не звонил, — сказал Мидоуз.

—    Думаю, «Орегон» сейчас идет по бурному морю, — ответил Сэн. Их машина ехала еле-еле, пробка растянулась на километры.

В Северном море было холодно, но не настолько неспокойно, как могло бы быть в это время года. Надвигающийся с севера атмосферный фронт успокоил волнение, и, за исключением того что температура снаружи снизилась на десять градусов всего за час, экипаж «Орегона» не заметил особых перемен.

В трюме, в «Волшебной Лавке» Кевин Никсон буквально вспотел. Последние пару дней он возился с найденным спутни­ковым телефоном аль-Халифы. Устройство попало в морскую воду, когда тело бросили за борт, но горячие источники на дне нагрели труп, и он быстро всплыл обратно, так что детали не успели подвергнуться коррозии.

Разобрав аппарат на части, Никсон тщательно протер его, собрал заново, но телефон не заработал. Тогда он решил просу­шить плату с микросхемами в небольшой печке, чтобы внутри не осталось ни капли влаги. Аккуратно достав детали из печки медицинским пинцетом, он собрал телефон и вставил заряженный аккумулятор.

Телефон засветился огоньками, и на экране замигал значок входящего сообщения.

Никсон улыбнулся и протянул руку за трубкой внутренней связи.

Хэнли и Стоун работали над информацией, полученной от Сэна и Мидоуза. Они ухитрились взломать британскую базу регистрационных данных автотранспорта и нашли имя и адрес владельца мотоцикла по номерному знаку. Пробили всю ин­формацию по Небилю Лабатиби в другой базе данных, нашли информацию о банковских счетах и визе. Сейчас Стоун прове­рял все по второму разу.

— Счета за аренду жилья не совпадают с адресом, который этот парень представил на паспортном контроле, — заметил он. — Я нашел на карте Лондона здание, за которое он, согласно чекам, платит аренду. На паспортном контроле он сказал, что будет жить в Белгравии, а квартира, за которую он платит, — километрах в трех оттуда, на Стрэнд.

— Район Стрэнда я хорошо знаю, — сказал Хэнли. — Послед­ний раз, когда был в Лондоне, поел в ресторане «Симпсон» на Стрэнд.

— И как? — спросил Стоун.

—    Заведение работает с 1828 года, — ответил Хэнли. — С пло­хой едой так долго не продержишься в этом бизнесе. Бифштек­сы, баранина, хорошие десерты.

—    А что это за улица сама по себе?

—    Шумная, людная, — ответил Хэнли. — Отели, рестораны, театры. Не слишком хорошее место для тайных операций.

—    Зато, похоже, идеальное место для теракта.

Хэнли кивнул.

—    Найди-ка мне ближайшую к этому месту вертолетную пло­щадку, — сказал он.

—    Начинаю, — ответил Стоун.

И тут зажужжал сигнал внутренней связи. Никсон попросил Хэнли прийти в «Волшебную Лавку».

Допив вторую пинту эля, Лабатиби запил пиво двойной порцией мятного шнапса, поглядел на золотые часы и закурил. Докурив, загасил сигарету в пепельнице, кинул на стойку не­сколько фунтовых банкнот и вышел.

Йеменец, который доставит бомбу на место, должен был как раз подъехать на автобусе из аэропорта. Лабатиби нашел авто­бусную остановку, прислонился к стене дома и снова закурил, поджидая его.

В Лондоне царила предпраздничная суета. Витрины магази­нов были разукрашены, на улицах было много народу. Большин­ство отелей заполнено до отказа, многие приехали в город отме­тить Новый год; кроме того, в Гайд-Парке должен был состояться концерт Элтона Джона. Деревья в Грин-Парк и Сент-Джеймс-Парк были украшены тысячами разноцветных лампочек. Перед концертом улицы вокруг Гайд-Парка перекроют, поставят мно­жество временных торговых точек с едой и выпивкой. С барж на Темзе дадут салют. Небо будет светиться праздничным светом.

Лабатиби улыбнулся. Он один знал тайну. Он привез на этот праздник самый мощный фейерверк. Когда тот полыхнет, все присутствующие на празднике канут в небытие.

К остановке подъехал автобус, и Лабатиби стал следить за выходящими.

Йеменец оказался почти ребенком, испуганным и смущен­

ным в непривычной обстановке. Робко сойдя с автобуса самым последним, он стоял на остановке, сжимая в руках дешевый че­модан. На нем было потрепанное черное шерстяное пальто, судя по всему, купленное в сэконд-хэнде. Тоненькая полоска усов над верхней губой, еще едва пробивающаяся, больше походила на пятно от шоколадного коктейля.