Священный скарабей

— Бросьте! Не упрямьтесь! Это, наконец, надоело. — Вэнс угрожающе встал и двинулся к египтянину. Глаза его горели холодным блеском. — Где вы нашли эту жестянку с опием?

Хани отступил назад.

— Где вы нашли этот опий? — повторил Вэнс.

— Я уже объяснил, господин.

— Да, вы объяснили, но вы же сказали неправду. Опий был не в вашей комнате. Хотя у вас была причина, чтобы заставить меня это подумать. Причина? Какая? Я угадаю вашу причину! Вы солгали потому, что нашли опий…

— Господин, не продолжайте, вы заблуждаетесь!

— Вы, во всяком случае, меня не введете в заблуждение, Хани. Невероятный вы осел! Разве вы не понимаете, что я знал, где вы найдете этот опий? Думаете вы, что я послал бы вас искать его, если бы не был в этом уверен? И вы уже сказали мне это — своими египетскими окольными путями вы мне это объяснили весьма ясно. — Вэнс тут улыбнулся. По-настоящему, я послал вас искать снотворный порошок, чтобы узнать, насколько вы причастны к этому заговору.

— И что же вы увидели, господин? — в вопросе египтянина звучали и страх, и готовность принять удар.

— Да, да, — сказал Вэнс. — Вы совсем не тонки, Хани. Вы напоминаете мне страуса, про которого ошибочно рассказывают, что он зарывает голову в песок в минуту опасности. Вы спрятали свою голову в банку с опием.

— Господин Вэнс слишком ученый для моего скромного понимания.

— Вы мне надоели, Хани. Уходите, пожалуйста. Совсем уходите!

В эту минуту в передней раздался шум. В конце коридора звучали гневные голоса. В дверях показался Сниткин, крепко держа за руку доктора Блисса. Доктор, в пальто и шляпе, бурно протестовал. Он был бледен, и в глазах его было затравленное и испуганное выражение.

— Что это значит? — говорил он. — Я хочу выйти подышать свежим воздухом, и этот грубиян тащит меня наверх.

— Сержант Хис мне сказал из дому никого не выпускать. А этот тип хотел улизнуть. Что с ним делать? — спросил Сниткин.

— Я не вижу, почему бы доктору не пойти подышать свежим воздухом, — обратился Вэнс к Маркхэму. — Мы будем говорить с ним попозже.

— Согласен, — сказал Хис. — В этом доме сейчас слишком много народа.

Маркхэм обратился к доктору:

— Пожалуйста, сэр, возвращайтесь примерно через полчаса. Мы хотим вас кое о чем спросить.

— Я вернусь раньше, я хочу только немного пройти в парк. Мне душно, у меня тяжелая голова, у меня звенит в ушах.

— Я также думаю, — вставил Вэнс, — что вам необыкновенно хотелось пить.

— Да. Я выпил, по крайней мере, целый графин воды с тех пор как пришел к себе в комнату. — Надеюсь, что это не малярия опять.

— Я тоже надеюсь, сэр.

— Есть что-нибудь новое? — спросил Блисс с порога.

— О, много, — сказал Вэнс. — Но мы поговорим об этом позже.

Блисс нахмурился и хотел задать еще вопрос, но передумал и, поклонившись, удалился. Сниткин с недовольные видом последовал за ним.

ГЛАВА 13 Попытка побега

После ухода Блисса первым нарушил молчание Хани.

— Вы хотите, чтобы я ушел, господин? — спросил он Вэнса.

— Да, да, — ответил рассеянно Вэнс. — Идите Хани, примите успокоительный порошок и поразмышляйте. Займитесь, так сказать, душевной гимнастикой — «священными упражнениями», как говорит Шекспир, кажется, в Ричарде III.

— Да, господин. Он это говорит в действии третьем.

— Удивительно! — воскликнул Вэнс, внимательно глядя на египтянина. — Я и не подозревал, что феллахи знают английских классиков.

— Я много читал вслух Мерит-Амен, когда она была девочкой.

— А вот как? Ну, так мы пошлем за вами, когда вы нам понадобитесь. А пока подождите в своей комнате.

Хани кивнул и направился к двери.

— Не увлекайтесь внешними обстоятельствами, господин, — сказал он, останавливаясь у двери. Я не вполне понимаю то, что случилось в этом доме, но не забывайте…

— Очень вам благодарен. Я, во всяком случае, не забуду, что ваше имя Анупу, — отозвался Вэнс.

Хани вышел с сердитым видом. Маркхэм все больше приходил в нетерпение.

— Все дело запутывается, — говорил он. — Любой человек в доме мог положить опий в кофе. Кстати, где же, думаете вы, Хани нашел жестянку с опием?

— Где? Ну, конечно, в комнате Сальветера. Это, мне кажется, очевидно!

— Будь я проклят, если знаю, почему это очевидно! Почему же Сальветер ее там оставил?

— Но он ее там не оставил, старина! Боже мой, разве вы не видите, что у кого-то в этом доме есть изобретательность? Он все время ужасно запутывает положение. Заговор составлен слишком хитро, и какой-то добрый гений старается упростить для нас дело.

— Ну, знаете, он превращает его в чертовскую кашу, — проворчал Хис.

— Да, да, именно в чертовскую кашу, сержант, — согласился Вэнс.

— А что же, Вэнс, вы думаете, что Хани был в этой комнате после того, как миссис Блисс и Сальветер пошли наверх?

— Это возможно. Более правдоподобно, чтобы это был Хани, чем миссис Блисс или Сальветер.

— Если наружная дверь была открыта, — предположил Маркхэм, — это мог сделать кто угодно с улицы.

— Все ваш воображаемый грабитель! — сухо сказал Вэнс. — Он зашел сюда, чтобы немножко выпить кофе перед тем, как совершить убийство в музее? — с этими словами он направился к двери.