Святая Инквизиция

Ты — умеешь. Я — не очень. А остальные вообще не знают что это такое!

— Тогда зачем нам жить?

Зачем? За тем, чтобы рассеять свои миражи. Найти свою дорогу. А может, и счастье! Ведь это так важно — быть счастливым! Хотя бы столько, сколько можешь. И так, как только можешь!

Я всегда завидовала твоему простому счастью, сестра. Хоть ты и не знаешь этого… У меня были стремления, мечты, возможности и мастерство ученого, а у тебя только кисти, краски да чашка черного кофе. И тебе этого вполне хватало для счастья… А мне всегда оказывалось мало того, что я имела. Мне всегда хотелось большего.

Только поэтому я стала работать в лабораториях Инквизиции. Закрытых и жутко секретных. И именно из-за всего этого я узнала то, чего знать не должна. Любопытство взыграло…

А ты… Ты радовалась самым простым вещам. Например, коробке с пирожными! А я считала это глупым. А потом — мудрым. Ведь все эти маленькие радости и есть наша глупая. Как ты сказала, жизнь. Без них жить скучно и не интересно! Совсем…

— А зачем умирать?

Я не дам тебе однозначного ответа. Его ты должна найти сама, а я… могу указать лишь тропинку и направление. Вот и все.

Дальше думай сама!

— Тогда проблем меньше…

Эх, милая моя! Тебе-то откуда это знать? Ты же не умирала… Как и я, впрочем.

— Разве?

Самоубийство, когда ты можешь бороться или сделать хоть что-то — трусость! Это просто бегство от проблем… Или дурость! У каждого по-своему. В меру, так сказать, своей собственной слабости…

А ты — боец, сестренка! Пусть и однажды чуть не свернувший со своей дороги, но у нас у всех бывают моменты, когда это случается. Мы же — люди. И иногда подняться и продолжить идти вперед неимоверно трудно. Потому что цель жизни теряется. И не всегда получается вновь найти ее…

У тебя получилось. Ты стала писать картины. Те, о которых знают все, но о том, кто их написал — ничего. Они ведь даже не подозревают, что неизвестный художник это — ты, сестрица.

Пожимаешь плечами, а взгляд устремлен в пустоту… И кофе почти остыл…

— А с чего ты вдруг задаешь такие вопросы? На тебя не похоже…

Ты же закоренелая оптимистка! Даже когда все плохо! Настолько, что хочется сказать, что хуже некуда!

— Да просто достало меня все! Особенно этот… заказ! Чтоб ему пропасть!

Значит, все-таки Инквизиция постаралась… Бедная моя сестренка. Опять тебя загоняют в угол. И в этот раз помочь тебе я не смогу. Это ведь уже не детские проблемы. Здесь замешаны силы, с которыми мне не справиться. Даже если я очень захочу.

— А что за заказ?

— Картина. Во славу Инквизиции. Сам Святой Отец удостоил меня встречи, чтобы показать мне мое место работы.

Кривишься. Я знаю, что ты не очень-то любишь нашу Инквизицию, а в особенности ее главу. За все содеянное ими за многие века. Хотя об этом не говорят, но знают — все. Просто молчать — проще.

Я же такая же… Молчаливая.

— И? Это ведь большая честь!

Смертельная. Тебя ведь уберут. Так или иначе. Но ты это знаешь. А значит вопрос не в том, когда прервут твою жизнь, но в чем-то другом…

— Честь… Но мне она не нужна.

Всем, кроме тебя!

— Я не знаю, как создать этот «шедевр»…

Или просто не хочешь… И если я что-то понимаю в этой ситуации, то в твоей головке уже зародился какой-то план… Как избежать всего этого. Или перевернуть. А тебе же просто нужна уверенность в сделанном тобою выборе.

И поэтому ты приехала ко мне. Чтобы понять… А сначала, наверняка, сбегала к морю. Мертвому.

Чтобы вновь увидеть то, во что превратился наш мир.

— Ты? Не ври! Я слишком хорошо тебя знаю! В твоем блокноте, который ты постоянно таскаешь с собой, уже есть по-крайней мере три наброска!

Не тех, которые нужны, конечно! Других… Той тебя, которая уже много лет живет в тени студентки Ольги. И ты знаешь это! Также как и я…

— Может, я просто боюсь?

Боишься. Но не предать доверие Инквизиции, а наоборот — заслужить его! Потому что это значит жить под постоянным прицелом. Постоянно боятся сделать что-то не то… И не останется тогда у тебя ни капли даже этой мнимой свободы. А только камера с железными прутьями.

А тебе ведь это не нужно?

— Может.

Решай сестренка! Сама… Потому что я тебе не советчик. Потому что это твоя жизнь, а не моя.

Ты молчишь. И пьешь свой уже остывший кофе. Я тебе не нужна. Совсем. Тебе нужно было просто с кем-то поговорить… и все.

А я тебе ни к чему. Я же всего лишь твоя глупая старшая сестра!

— Мил, а ты сможешь простить меня, если я совершу что-то такое, за что меня бросят на костер? Если я предам… нынешнюю власть?

— Прощу. И всегда буду тобой гордиться.

Ты же моя сестра. Маленькая. Любимая. Драгоценная. Но ты этого не знаешь, а я — не скажу.

— Ну, спасибо за кофе да ласку!

Уже уходишь. Выбор сделан. Решение принято. И ты можешь идти дальше по дороге, на которой нет места никому. Даже мне.

Я не провожаю тебя. Ты не любишь этого… Как и многого другого. Жаль. Ведь я так люблю тебя! Даже зная, что ты, наверняка, предашь нашу Святую Инквизицию. Сделаешь то, на что я не способна.

До меня доносится звук открываемой двери. И твои прощальные слова… Неожиданные и болезненные. Которые я и не надеялась никогда услышать!