Святая Иоанна

Палач. Да. На рыночной площади. Англичане сделали очень высокий костер — я не смогу приблизиться к осужденной и облегчить ее смерть. Это будет мучительная смерть.

Жанна (в ужасе). Как? Вы хотите меня сжечь?.. Теперь?.. Сейчас?..

Инквизитор. Наконец-то ты поняла.

Ладвеню. Восемьсот английских солдат ждут у ворот. В ту минуту, когда приговор об отлучении от Церкви будет произнесен твоими судьями, солдаты возьмут тебя и отведут на рыночную площадь. До этого осталось несколько мгновений.

Жанна (в отчаянии озирается, ища помощи). Боже мой!

Ладвеню. Не отчаивайся, Жанна. Церковь милосердна. Ты еще можешь спастись.

Жанна (с возродившейся надеждой). Да, да! Мои голоса обещали, что меня не сожгут. Святая Екатерина велела мне быть смелой.

Кошон. Женщина! Или ты совсем безумна? Разве ты не видишь, что твои голоса обманули тебя?

Жанна. Нет, нет! Этого не может быть!

Кошон. Не может быть? Они прямой дорогой привели тебя к отлучению от Церкви и к костру, который ждет тебя на площади.

Ладвеню (спеша усилить действие этих доводов). Сдержали ли они хоть одно из своих обещаний, после того как ты попала в плен под Компьеном? Дьявол обманул тебя, Жанна! Церковь простирает к тебе руки!

Жанна (в отчаянии). Да, это правда. Это правда: мои голоса обманули меня. Бесы надсмеялись надо мной… Моя вера сломлена… Я дерзала… я дерзала, как они велели… Но только сумасшедший сам полезет в огонь. Не может быть, чтобы Бог этого хотел, а то зачем бы он даровал мне разум?

Ладвеню. Хвала Господу! Ибо он спас тебя в последний час. (Бежит к свободному стулу за столом для писцов и, схватив лист бумаги, садится и начинает торопливо писать.)

Кошон. Аминь!

Жанна. Что я должна сделать?

Кошон. Подписать торжественное отречение от твоей ереси.

Жанна. Подписать? То есть написать свое имя? Я не умею писать.

Кошон. Но ты ведь раньше подписывала множество писем.

Жанна. Да, но всегда кто-нибудь держал мне руку и водил пером. Я могу поставить свой знак.

Капеллан (который слушал все это с растущим беспокойством и возмущением). Монсеньор, вы что, в самом деле позволите этой женщине ускользнуть от нас?

Инквизитор. Все совершается по закону, мессир де Стогэмбер. А что гласит закон, вы сами знаете.

Капеллан (вскакивает, багровый от ярости). Я знаю, что ни одному французу нельзя верить!

Общий шум.

(Всех перекрикивает.) Я знаю, что скажет мой господин, кардинал Винчестерский, когда услышит об этом! Я знаю, что сделает граф Уорик, когда узнает, что вы хотите его предать! У нас тут восемьсот солдат, и уж они позаботятся о том, чтоб эта мерзкая ведьма была сожжена, наперекор всем вашим хитростям!

Асессоры (выкрикивают то один, то другой, пока говорит капеллан). Что такое? Что он сказал? Обвиняет нас в измене? Неслыханно! Ни одному французу нельзя верить! Нет, вы слышали? Что за невозможный человек! Да кто он такой? Это в Англии все священники такие? Пьян он, что ли? Или сумасшедший? (И т. д.)

Инквизитор (встает). Прошу замолчать! Господа, прошу всех замолчать! Капеллан! Вспомните на мгновение о своих священных обязанностях, о том, кто вы и где вы. Предлагаю вам сесть.

Капеллан (решительно складывает руки на груди; лицо его все дергается от гнева). Не буду сидеть.

Кошон. Брат инквизитор, этот человек уже не первый раз называет меня в глаза изменником.

Капеллан. А вы и есть изменник. Вы все изменники. Что вы тут сегодня делали? Ползали на коленях перед этой гнусной ведьмой и всячески ее умасливали, чтобы она только отреклась!

Инквизитор (спокойно усаживается на свое место). Ну, не хотите сидеть, так стойте. Пожалуйста.

Капеллан. Не буду стоять. (С размаху садится.)

Ладвеню (встает с бумагой в руках). Монсеньор, вот я и составил отречение. Деве остается только подписать.

Кошон. Прочитайте ей.

Жанна. Не трудитесь. Я и так подпишу.

Инквизитор. Женщина, ты должна знать, к чему прикладываешь руку. Читайте, брат Мартин. А всех остальных прошу молчать.