Святая кровь

— Нет, парочку вольностей они мне пока дозволяют.

«Они» — это Mossad Merkazi Le-modiin U-letafkidim Meyuhadim, или Центральный институт разведки и специальных операций, известный также под названием «Моссад». «Они» оказывали помощь подразделению Амита во многих операциях. Например, в двух отдельных миссиях по освобождению заложников. В обоих случаях все выглядело, как будто израильских пограничников похитили боевики «Бригады мучеников Аль-Аксы» и удерживали их на конспиративных квартирах в городе Газа. Ребята из «Моссада» отлично подготовлены.

Несмотря на то, что директор «Моссада» подчинялся кабинету премьер-министра Израиля, его полторы тысячи сотрудников были гражданскими лицами. Среди них — специалисты по связи, вооружению, психологи, местные агенты разведки, зарубежные агенты и «вольные стрелки», или киллеры. Структура этой организации была пирамидой отрицания — снизу до самого верха. И когда в планы операций входило освобождение заложников, внедрение в террористическую группу, организация саботажа и убийства, именно такая структура работала лучше всего, полагал Амит.

Как и Енох, многие чины в «Моссаде» имели за плечами годы службы в вооруженных силах Израиля. Сам Енох отбыл трехлетнюю воинскую повинность под началом Амита — тогда Блюм был совсем юнцом, не знавшим бритвы, и весил меньше своей штурмовой винтовки «галил».

— Ты в порядке? — спросил Енох с искренним участием.

— А-а, бывало и получше. Уделишь пару минут?

— В десять у меня инструктаж, так что давай лучше сейчас.

Амит постарался втиснуть все, что хотел поведать о вечернем нападении, в двухминутное резюме. Упомянул он и тактику нападавшего: его снабженный глушителем пистолет израильского производства, умелое обращение со взрывчаткой. Решив не рисковать, он в своем рассказе ни словом не упомянул о Жюли.

— Очень похожее мы наблюдали в Газе, если ты в курсе, о чем я, — сказал Амит Еноху.

Короткая пауза, наполненная свистом ветра в динамике телефона. Наконец Енох отозвался.

— Дьявол, даже не знаю, что сказать. Похоже, это как-то связано с твоими раскопками.

— Определенно. Весь участок буквально сметен.

Тревожная пауза.

Амит чувствовал нежелание Еноха вмешиваться и не винил его: Блюм был семейным человеком, по правде сказать, более семейным, чем он. А это дело могло иметь серьезные последствия. И все же он задал вопрос, который Амит надеялся услышать.

— Чем я могу помочь?

— Понимаю, что прошу слишком многого: это может поставить тебя в очень трудное положение. Но если кто-то в вашей конторе хочет моей смерти, я должен это знать.

— Если они хотят твоей смерти, то не будет иметь значения, что ты об этом знаешь.

Верно. Как только попадешь на прицел «конторы», «Моссад» не отступится, пока на деле не будет поставлен красный штамп.

«Надо было пристрелить его, — нашептывал внутренний голос Амиту. — Пристрелить. А тело спрятать».

Тогда бы у него оставался хотя бы шанс, что наниматель того парня посчитал бы задание выполненным, решив, будто Амит и Жюли погребены под обломками.

Хоть какую зацепку. Если существует распоряжение, может, ты что-то про нее узнаешь. О том, что меня «вычеркнули». И если да — то почему?

Вновь свист ветра.

Енох застонал.

— Я сейчас на сборах, — наконец отозвался он. — Меня направили заниматься контролем телеграфных переводов и телефонной болтовни. Так что у меня больше нет доступа к информации такого рода.

Понизив голос, он сказал:

— Но у меня остались знакомые в «Метсаде». Дай мне немного времени.

Амит усмехнулся и показал Жюли поднятые вверх большие пальцы.

— Здорово, Енох. Просто здорово.

«Метсада» — один из восьми отделов «Моссада» — отвечал за специальные операции: политические убийства и координация действий тайных военизированных подразделений. Его обширную базу данных берегли как зеницу ока.

— Да, кстати, — добавил Амит. — Есть кое-что у меня, что может помочь. Я парня того сфотографировал. Снял, правда, на камеру телефона, но узнать-то его можно. Не возражаешь, если я отправлю его на твой мобильный?

— Давай. Это не опасно. Все, мне пора. Как только что-нибудь выясню, дам тебе знать.

Закончив разговор, Амит держал включенным свой мобильный телефон ровно столько, чтобы успеть передать снимок Еноху. Затем отключил его на случай, если охотящиеся за ним попытаются запеленговать его.

— Думаете, он поможет? — спросила Жюли, когда Амит вернулся в машину.

— Думаю, да. Енох отличный парень.

— А мы чем займемся?

Он погладил эспаньолку.

— Думаю, нам следует прокатиться в Музей Рокфеллера. Побеседовать с моим другом Йозефом Даяном.

25

Рим

— Вы уверены, что это сработает? — спросила Шарлотта, когда такси притормозило у края тротуара на Борджо-Пио.

— Не вижу причин для сомнений, — ответил Донован. — Раз уж мы зашли так далеко…

Он развел руками и улыбнулся.

Заплатив водителю 40 фунтов, они вышли из такси с небольшими дорожными сумками.

— Все будет хорошо.