Святая кровь

Дрожащей рукой он вставил ключ в замок на дверной раме, отомкнул его и медленно потянул на себя дверь.

— Какова же все-таки судьба костей, которые вы обнаружили в оссуарии? — спросил Донована за ланчем Мартин.

И хоть у Донована распространяться об этом желания не было, он все же ответил:

— Как только я вышел из кабинета Сантелли, я сразу же отнес их в очень надежное место.

Именно в этот момент Мартину припомнился тот вечер, когда умер Сантелли: он нашел Донована здесь, в базилике, в нерабочее время, тайком поднимавшегося из этой самой раки. Донован сказал тогда, что приходил помолиться. Но Мартин помнил, что в руке у Патрика была пустая сумка. Никоим образом не удалось бы ему спрятать кости в каком-либо из папских саркофагов или гробницах, поскольку все они были надежно запечатаны. Навеки. Для этого понадобился бы инструмент. И помощник. Но в тот вечер у Донована не было ни того, ни другого. Значит, вывод напрашивается только один.

Горящими глазами Мартин тщательно осмотрел золотой оссуарий.

Перед его мысленным взором предстала фотография семьи сестры, и прозвучал голос: «Кровь любимых проложит кратчайший путь к истине». А сейчас, с божьей милостью, он может позабыть об угрозе — надо всего лишь отдать Орландо то, что он велит. Он не просил ввязывать его в эту грязь. Это не его война. А за все произошедшее спрашивать надо с Донована и этой американки-генетика.

— Найдите кости и приготовьте к отправке, мы их заберем, — приказал ему по телефону сегодня утром Орландо. — Также позаботьтесь о том, как нам попасть в город.

В этот момент у Мартина зародились сомнения: не слишком ли мал ларец? Как мог в таком небольшом сосуде поместиться весь скелет человека? Протянув обе руки, Мартин сомкнул пальцы на богато украшенной крышке реликвии, в его движениях теперь появилась торопливость. Он сдвинул крышку и положил ее на плитки мраморного пола подле колен. Сумрак не позволял рассмотреть содержимое оссуария, и он полез в сумку за фонариком.

Склонившись над ларцом, он включил фонарик и направил вниз луч, который тотчас отразился от нескольких стоявших там стеклянных сосудов.

«Графинчики с церемониальными маслами?»

— Что? — вскрикнул Мартин, от отчаяния у него перехватило дыхание.

— Мощей здесь нет, старина, — раздался из-за спины голос с сильным ирландским акцентом.

Захваченный врасплох, Мартин стал дико озираться и, потеряв равновесие, наступил на крышку оссуария — она поехала по мраморной плитке, а Мартин полетел навзничь, ударившись головой о стену. Фонарик выпал у него из рук, откатился и высветил лицо Донована — узнаваемое, но черты смазаны сумраком; в проникавшем сюда робком свете ламп аварийного освещения виден был абрис его безволосого черепа.

— Где кости? — крикнул ему Мартин, пытаясь подняться на ноги.

Донован весь напрягся. Мартин остановился на расстоянии вытянутой руки, прямо под лучом фонарика, бившем ему в подбородок, — резко очерченные тени вокруг глаз придавали лицу демонический облик.

— Не здесь. И не в Ватикане, — жестко ответил Донован. — И никогда ты не узнаешь где. Я тебе это обещаю.

Когда Донован покинул Ватикан, мощи он забрал с собой. Теперь они хранились в надежном месте.

— Я должен, Патрик! Я должен знать! — кричал Мартин, подступая к Доновану; его била дрожь. — Ты не понимаешь!

— Возьми себя в руки, — с отвращением сказал Патрик. — Я много чего понимаю. Особенно, что такое обман. Слишком много я видел его в этих стенах. Но вот от тебя такого никак не ожидал.

Мартин не выдержал.

— Они угрожают убить мою сестру… ее детей. Если я не отдам, что они требуют…

Зарыдав, он рухнул на колени.

— Ты понятия не имеешь, что ты наделал. Люди уже погибли от одних только твоих слов.

Мартин спрятал лицо в ладонях, отрицательно мотая головой, словно не желая больше слушать.

— Скажи мне, кто они. Я помогу тебе. Мы придумаем, как защитить твою сестру и ее семью. Мы можем даже поселить их здесь, пока не найдем этих людей.

— Просто отдай им кости, — слабым голосом взмолился он.

— Не могу. И не стану.

Донован сдерживался изо всех сил, чтобы не наброситься на Мартина. Он припал на одно колено и дернул голову ирландца вверх, к свету.

— Кто они? — прорычал он.

Мартин тряс головой, губы его мелко дрожали.

— Думаешь, я знаю? — сквозь рыдания выдавил он. — Думаешь, они мне представились? Я понятия не имею, кто они!

Мартин отпрянул и повалился на пол, как раненое животное.

— Хотя теперь это уже неважно, — пробормотал он.

Доновану очень не понравился его тон.

— Они уже здесь, в городе. И если я сегодня вечером не отдам им кости…

Волна адреналина прокатилась по жилам Донована, и он рванулся к Мартину, ухватился за отвороты его пиджака и яростно встряхнул.

— Ты впустил их сюда? Безумец!

— Им нужны не только мощи, — прошептал Мартин, тело его обмякло. — Им еще была нужна она… Шарлотта.

Потрясенный, Донован оттолкнул Мартина к стене. Не теряя времени, он вскочил на ноги и бросился вверх по ступеням в базилику.

— Поздно! — крикнул ему вслед Мартин. — Ее уже не спасти!

Последние слова Донован услышать не успел.

— Прости меня, Господи…

41

Иерусалим