Святая ночь

А Сатир пытался убить меня, но не смог, и тогда выстроил волшебный дворец, где стены и крыша были из перелетных птиц. И я вошла в этот дворец: он был такой красивый, и птицы так сладко пели. Несколько часов я пела и танцевала с теми, кто там был, а потом вдруг испугалась и решила уйти. Но меня заворожили песнями и танцами, и сама не помню, как я уснула. Тогда пришел Сатир, он схватил меня, утащил прочь и бросил на эту скалу. И, видишь, превратил мои руки и ноги в камень. С того самого дня Сатир и другие духи каждый вечер и каждое утро приходили ко мне и били до полусмерти.

Таков был грустный рассказ Симби.

— Неужто все это правда? — удивился гном.

— Да, правда, спрячься здесь поблизости до утра, сам увидишь, как они придут мучить меня, — тихо ответила Симби.

— Как же мне помочь тебе? — спросил гном.

— Расколдуй меня, верни мне прежний вид и покажи прямую дорогу домой; я сразу же тронусь в обратный путь — хватит с меня этих мук и горестей, которые я терплю каждый день и каждый час с тех пор, как Дого украл меня из родной деревни.

— Я не могу выполнить сразу два желания. Но я верну тебе твой прежний вид. Только знай: Сатир наверняка отыщет тебя и убьет, если ты не будешь биться насмерть и не прикончишь его сама.

И, сказав так, гном провел левой рукой по телу девушки, и в тот же миг Симби приняла свой прежний вид: вся боль от побоев прошла. Она вдруг почувствовала в себе такую силу, что могла бы одним ударом свалить дерево.

Она опустилась на колени и горячо поблагодарила гнома. Потом он исчез, и Симби поспешила прочь, пока Сатир не заметил ее.

Она шла целую неделю и наконец разыскала дупло, в котором спрятала трех богов, то самое дупло, где она жила перед тем, как ее заманили в волшебный дворец и превратили в камень.

Она влезла в дупло, взяла богов и надела на левое плечо сумку, в которой они лежали. После этого она отправилась в путь.

Вскоре она добралась до какой-то плотины. Остановилась, попила вволю воды, искупалась, а потом вымыла и своих богов, точно они были людьми. И, сделав это, села у края плотины и стала ждать, пока осядет ил. Наконец ил осел. Наклонилась Симби к воде и видит: волосы растрепались и торчат во все стороны. Тогда она снова промыла голову, высушила волосы и заплела их в шесть косичек. Потом срезала тонкую лиану и, словно ниткой, зашила платье — оно ведь совсем изорвалось. И снова поглядела в воду. Но осталась недовольна собой. Как жаль, что у нее нет порошка, который приготовляют из камового дерева. Она осмотрелась — и вот удача: совсем рядом стоит камовое дерево. Значит, будет и порошок. Симби подошла ближе и заметила, что ствол в самом низу трухлявый: его источили какие-то жуки. Она взяла немного трухи и вернулась к плотине. Здесь она смешала труху с водой и натерла этой смесью все тело.

Затем еще раз глянула в воду и опять осталась недовольной: она все еще не так красива, как была. Тогда Симби подошла к высохшему дереву, отломила сгнившую ветку и вернулась к плотине. Она растерла ветку между камнями и напудрила порошком лицо. После этого снова взглянула на себя и убедилась, что стала красавицей. Она осмотрела себя со всех сторон: да, да, настоящая красавица!

И только подняла голову, припоминая, не забыла ли она чего, как вдруг увидела перед собой Сатира: он без устали разыскивал ее с тех пор, как она исчезла вместе со скалой, — и вот наконец нашел.

— Правы люди, ты воистину лютый Сатир, бич Черных Джунглей! — воскликнула пораженная Симби; она вся помертвела от страха.

Девушка со всех ног побежала туда, где на солнышке сушились ее боги. Она положила их в сумку и надела ее на левое плечо. Потом встала на самый край плотины и, уже не боясь ничего, закричала:

— Подходи, я готова биться с тобой насмерть. Ах ты лиходей злосчастный! Убийца путников! Людоед из Черных Джунглей! Подходи, я готова биться!

— Я-то думал поймать тебя и запереть в клетку, а съесть только через несколько дней. Но ничего не поделаешь, за эти дерзкие слова придется убить тебя сразу же, на месте!

Так ревел Сатир, и на его голос сбежалось более тысячи злых духов. Они стояли вокруг плотины. И все вопили от радости, потому что знали силу Сатира и не сомневались, что он мигом разделается с Симби.

Кичась своей силой, Сатир выступил вперед. Он прыгнул на край плотины и так треснул по голове Симби, что она сразу съежилась впятеро. Но когда он попробовал унести ее, она подскочила и, ударившись оземь, стала такой, как всегда. И, не долго думая, хлестнула его по глазам так, что он сразу ослеп; она хотела столкнуть его в воду и утопить, но не тут-то было: он провел ладонью по глазам и опять стал видеть. И как дохнул себе на руки — ладони вмиг раскалились докрасна, будто железо. Но прежде чем он успел схватить Симби, она нырнула в воду. Сатир тут же прыгнул вслед и все норовил ухватить ее раскаленными руками.

Но пока он барахтался, стараясь достать ее со дна, Симби превратилась в букашку и поплыла по воде, и это было последнее волшебное средство в ее власти.