Святая Русь - Князь Василько

Владимир бросил меч и удалился на совет к боярам. «Государь! - сказали они. - Прости виновную для сего младенца, и дай им в удел бывшую вотчину отца ее Рогволода».

Владимир, скрепя сердце, согласился и велел поставить новый город, назвав его Изяславом, и отправил в него мать и сына.

- Ты изрядно изучала рукописи, Мария. Не перестаю восхищаться тобой. Но у нас речь зашла о Борисе. Теперь и о нем поведай.

- Хорошо, Василько. Любо мне, когда ты слушаешь меня. Ведь рассказы о нашей истории для меня - сущее наслаждение, - с упоением в лице молвила Мария и продолжила:

- Как тебе известно, Владимир усыновил сына наложницы Святополка. С этим именем Русь хорошо знакома. Многие летописцы отмечали, что Владимир невзлюбил своего племянника и предвидел в нем будущего злодея. Он не далек был от истины. Святополк, получив от Владимира Туровскую волость, женился на дочери польского короля Болеслава и, по наущению своего тестя, задумал отложиться от Руси. Владимир, изведав о том, приказал заключить неблагодарного племянника, жену его и немецкого епископа Реинберна, кой приехал с дочерью Болеслава, в темницу. Однако Владимир, перед кончиной, простил Святополка. А тот обрадовался смерти Владимира, объявил себя государем Киевским и принялся раздавать горожанам щедрые дары. Но киевляне принимали дары без радости, ибо их друзья и братья находились в походе с князем Борисом, коего очень любил не только Владимир, но и весь народ.

Ростовский князь Борис, ушел в степи, дабы сразиться с войском печенегов. На берегу Альты ему принесли весть о кончине отца. Дружина Владимира, в челе коей был Борис, сказала: «Князь! С тобою дружина и воины отца твоего. Поди в Киев и будь государем Руси!»… А теперь внимательно послушай, Василько, чем ответил Борис. «Могу ли я поднять руку на брата старейшего? Так может поступить только Каин».

Ответ Бориса достоин наивысшей похвалы. Но дружина Владимира, привыкшая к вероломству и братоубийствам, не захотела больше служить праведному Борису и ушла к Святополку. Но князь не оценил великодушного поступка Бориса. «Святополк имел только дерзость злодея». Он послал к Борису гонца, дабы уверить того в своей безграничной любви, пообещав дать ему новые владения. Сам же ночью отправил на реку Альту своих убийц. Они вломились в шатер и проткнули копьями Бориса, а также его верного, юного меченошу Георгия, кой был сердечно любим своим князем и, в знак его милости носил на шее золотую гривну. Убийцы не могли гривну снять, и тогда они отрубили отроку голову, а тело Бориса завернули в намет и повезли к Святополку. Увидев, что окровавленный брат его все еще жив, Святополк приказал двум варягам добить Бориса. Один из них вонзил меч в сердце умирающего…

Мария замолчала. Лицо её стало печальным и задумчивым. Василько прошел в конец книгохранилища, достал одну из рукописей, осторожно перевернул несколько пергаментных страниц и повернулся к Марии:

- Ты конечно не помнишь, как нарисовал Бориса летописец?

- Увы, Василько. Я даже сей рукописи не видела. Какой же умница твой отец, Константин Всеволодович, кой собирал книги со всей Руси. То, что я рассказала - мне поведал монах Порфирий.

- Так вот послушай, Мария. «Сей несчастный юноша, стройный, величественный, пленял всех небывалой красотою и любезностию; имел взор приятный и веселый; отличался храбростию в битвах и мудростию в советах». Вот таким запечатлела история ростовского князя Бориса. Честь ему и хвала. Передал Нестор будущим векам и имена главных убийц. Вот они: Путш, Талец, Ляшко и Елович. До сих пор свежи в памяти эти омерзительные люди. Святополк щедро наградил сиих подонков. И ты ведаешь для чего, Мария?

- Опять-таки со слов моего учителя Порфирия. Едва убив брата, он снарядил гонца к муромскому князю Глебу, повелев сказать тому, что великий князь Владимир тяжко болен и желает его видеть. Сын, с малочисленной дружиной, поспешил в Киев. Дорогой он упал с лошади и повредил себе ногу, однако не пожелал остановиться и продолжал свой путь от Смоленска рекою. Но тут появились убийцы, обманом завладели лодией и зарезали Глеба. Труп его несколько дней лежал на берегу, и был, наконец, погребен в вышгородском храме святого Василия, вкупе с телом Бориса. Но гнусный Святополк не насытился кровью братьев и приказал убить еще одного своего брата, князя Святослава.

- Я не хочу больше слушать об этом мерзавце, - прервал княгиню Василько.