Святая Русь - Князь Василько

- И все же дослушай, - настояла Мария. - Этот мерзавец, как ты говоришь, опоганил всю Русь. Он ведь задумал убить и брата Ярослава, но тот собрал крепкое войско. Тогда Каин бежал к постоянным врагам Отечества - печенегам и привел их к берегам Альты. Ярослав стоял на месте, обагренном кровью святого Бориса. Он поклялся жестоко отомстить Святополку. И началась битва, коей, как сказал летописец, не было еще в нашем Отечестве. Целых три дня шла лютая сеча, и вот Святополк дрогнул и обратился в бегство. Потеряв рассудок, он миновал Польшу и погиб злой смертью в Богемских пустынях, заслужив вечное проклятие и современников и потомков. Имя О к а я н н о г о Святополка навсегда запомнится русичам. И ныне едва ли уже кто назовет своего сына его именем… А вот Борис… - и вновь мягкая улыбка осветила прекрасное лицо Марии.

Г л а в а 13

ЗЕЛЬЕ

На веселом и шумном пиру князя Василька был и боярин Борис Михайлыч Сутяга. Поднимал в честь наследника заздравную чару, высказывал:

- Да будет великим русским князем твой наследник Борис! Да восславит он Русь на века!

Льстил, говорил угодливые речи, а вернувшись в свои хоромы, недовольно бурчал:

- Копье те в брюхо и твоему наследнику. Тоже мне ростовский князь. Затворник книжный. В монаси бы шел. Червь!

- Да что ты так, батюшка, гневаешься. Князь-то своего отпрыска Борисом назвал. Ведь и тебя Борисом отец нарек, - молвила дебелая боярыня Наталья.

Своим именем Сутяга был доволен: всё ж назвали в честь святого, но покойного отца он вспоминал с неприязнью. Подлого звания, сапожник. Да еще с такой неблагозвучной кличкой Сутяга. Тьфу!

Мать умерла вскоре за отцом. Не повезло и братику: моровая язва прибрала. Вот что значит голь перекатная. Кому жить, а кому гнить. Бог-то токмо богатых бережет.

В покои вошла дочь Дорофея - приземистая, округлая, как кадушка, с тыквенным, широконосым лицом.

Сутяга вздохнул: не наградил Господь красотой Дорофею. Уж двадцать пятый годок, и никто еще к ней не сватался. Не горе ли для отца?

- Чего тебе, Дорофея?

- Как чего?.. Обещал приглядеть кого-нибудь на пиру-то. Чай, и бояричи, и княжьи дружинники были. Неуж никого в гости не позвал?

Сутяга вновь вздохнул:

- Потерпи, дочка. Сыщется и для тебя добрый жених.

- Да когда, батюшка? Сколь же мне в перестарках-то ходить?

По свекольным щекам Дорофеи покатились слезы. К дочери подошла мать и с укором глянула на супруга.

- И впрямь, батюшка. Засиделась в девках наша Дорофеюшка. Чай, не простолюдина дочь, а знатного боярина. Уж ты бы порадел, государь мой. Одна у нас ненаглядная доченька.

И тоже заревела.

- Ну буде, буде! - прикрикнул Сутяга. - Ступайте на свою половину.

Жена и дочь покорно поклонились и ушли с горестными глазами, а боярин повелел кликнуть тиуна Ушакака.

- Разыщи-ка мне мамку.

Вскоре в ложеницу вошла худая, костистая старуха; вся в темном облачении, как монашка, лицо строгое, постное.

- Звал, голубь мой? Уж как тебя в хоромах нет, так мне худо становится. Всё пужаюсь, как бы чего не приключилось.

- Упаси Бог, Фетинья.

Уже много лет живет в боярских хоромах Фетинья, а как родилась Дорофея, стала ей мамкой, но особой любви к ней не испытывала, оставаясь бесконечно преданной своему «Борисыньке».

- Садись подле меня, мамка... В лесах-то давно не бывала?

- Давно, голуба мой. Аль нужда в том есть? Так я мигом.

- А ноги-то бегают? Почитай, шестой десяток разменяла.

- Эка... Стар дуб, да корень свеж. Ишо побегаю.

Фетинья впилась зоркими глазами в лицо боярина и облегченно вздохнула.

- А я-то уж напужалась - не прихворнул ли, мой голуба. Кажись, Бог миловал.

- Миловал, Фетинья. Но травка надобна.

- Ты уж прости, боярин. Не для мужской ли силы? Есть такие коренья: ятрышник, заманиха, цветы барвинки малой... Так я насбираю, голуба. Как молодой жених будешь.

- Не о том снадобье речь, Фетинья... А впрочем, - боярин, как бы нехотя бросил, кашлянув в кулак. - Коль ненароком попадутся - прихвати. Мне другие корешки надобны... Зелье, отравное зелье, Фетинья.

Старуха разом поднялась с лавки, лицо ее побледнело.

- Аль что худое с собой надумал содеять, голуба?

- Не ведал, что у тебя голова куриная... Да ты не серчай, не поджимай губы... Признаюсь: для худого человека надобно, коего невзлюбил люто. Да и он меня рад бы на тот свет отправить.

- Змий треклятый! Да как он смел на тебя, голуба, такое замыслить?! Змий! - зло вскинулась старуха. - Да кто этот лиходей?

- Есть такой, сын вражий, но имя его не поведаю... Так сыщешь ли такого зелья, мамка?

- Завтра же соберусь, токмо не в леса, а на болота. Будет у тебя зелье, голуба. Будет!

ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Г л а в а в 1

КОЕГО И РУСЬ НЕ ВЕДАЛА

Лазутка вскинул под самый потолок ребенка, весело молвил:

- Крепким расти, Никитка. В батьку!

- Не напугай сына, Лазутка, - сидя на лавке, счастливо молвила Олеся.