Святая сестра

Настоятельница Колесо повела их к Виноградной Лестнице; она пела боевой гимн Предка, древнее знамя монастыря щелкало над ней на шесте, который держала Сестра Ведро. Монахини образовали авангард, послушницы шли позади. Корабль-сердце находилось в железном ящике на одной из повозок, используемых для перевозки винных бочек. Шесть послушниц тянули его с помощью длинного дышла. Нона все еще горела его аурой. Она принесла его из хранилища, используя две лопатки для стирки, и была к этой штуке ближе, чем когда-нибудь хотела. Воспоминание о его фиолетовом свете пробежало по ее костям. Остальные не чувствовали того же, что и она, но чувство неловкости возникло примерно в десяти ярдах, превращаясь в ужас в трех и в безумие намного ближе.

Нона чувствовала, как гнев Ары вибрирует по их нить-связи, но она крепко держала канал и отказывалась вступать в дискуссию. Рули сказала, что Аре дали доспехи из черн-кожи и меч из Ковчег-стали. Приказ настоятельницы. В конце концов, Ара была Йотсис, даже если у монахини не должно быть семьи. Нона утешалась этим. Ара выживет. Будет время для взаимных обвинений и извинений, если Нона тоже доживет до конца недели. Но, если нет, эта нить-связь может дать последний миг для честного признания, и Нона скажет: их дружба всегда была для нее чем-то слишком драгоценным и она никогда не рисковала признаться, что хочет большего.

— Я никогда не видела ни одного скифроулца, — пробормотала Сестра Дуб в паузе между куплетами. Она шла между Ноной и Чайник и выглядела так, словно ей гораздо приятнее было бы присматривать за Красным Классом. Нона сомневалась, что Дуб держала меч с тех пор, как приняла священный сан более двадцати лет назад.

— Не волнуйтесь, Сестра Дуб, Сестра Клетка видела сотни и выжила, чтобы рассказать эту историю. — Чайник ухмыльнулась Ноне.

— Да. — Нона не упомянула, что все это время с ней была Зоул и они постоянно убегали или прятались.

На вершине Виноградной Лестницы Нона обернулась посмотреть, где Сестра Сковородка, сдалась ли она или отстала.

— Святой Предок! — Нона остановилась как вкопанная.

— Что? — Рули и Алата повернулись вместе с ней.

Сестра Сковородка сидела на тележке, опираясь одной рукой на ящик с корабль-сердцем, по-видимому, совершенно спокойная.

— Продолжайте двигаться! — Сестра Скала и Сестра Шрам сердито посмотрели на них. Рули и Алата повернулись, толкнув вперед изумленную Нону.

Боковые кряжи плато образовывали нишу, где монастырский виноградник мог ловить солнечные лучи, укрываясь от ветра. Виноградная Лестница вилась пологим уклоном высоко над рядами виноградных лоз, давая видеть только юг, да и то ограниченно. Потеряв три четверти высоты, тропа обогнула северный кряж ниши, и внезапно оказалось, что разрушение достигло их порога. Фермерские дома, на которые Нона смотрела бесчисленное количество раз за эти годы, теперь извергали в небо пламя. Другие превратились в обугленные клочки земли, из которых тянулся дым. Нона, пораженная тем, как быстро разрушение добралось монастыря и городских стен, поспешила присоединиться к Кетти, шедшей перед монахинями.

Когда они миновали последний поворот, приведший их к символическому шлагбауму в конце тропы, песня Настоятельницы Колесо внезапно оборвалась и воцарилась тишина. Настоятельница, шедшая впереди Ноны, свернула за угол и остановилась как вкопанная. Нона оказалась прижатой к спине Колесо и изо всех сил пыталась помешать монахиням сзади сбить их обеих с ног. Навстречу им двигался отряд скифроулцев — дюжина пехотинцев в кольчужных рубашках, стеганые доспехи на руках и ногах, все в пятнах сажи и крови. Они шли в три ряда по четыре человека, первый ряд держал на плечах длинные копья, у следующих висели за спиной большие мечи и более короткие на обоих бедрах. За ними четверо лучников. Небольшая банда, предназначенная убивать и жечь. Без сомнения, Адома пыталась заставить войска императора покинуть город и защищать своих крестьян. Крусикэл, конечно, не собирался делать ничего подобного. На открытой местности орды Скифроула устроили бы резню его солдатам.

Там, где все остальные сестры останавливались, Сестры Сало и Железо, шедшие по бокам настоятельницы, продолжили идти. Они вытащили сталь из ножен, достаточно быстро, чтобы она запела. Двое из первой шеренги скифроулцев, пораженные неожиданной встречей, были слишком медлительны и не успели опустить копья. Монахини пронзили насквозь двух других копейщиков. В следующий удар сердца они уже были среди врагов, три скифроулца рухнули позади них, а четвертый свалился с внешнего края тропы. Солдаты с большими мечами потянулись за более короткими клинками и умерли прежде, чем успели замахнуться. Двоим лучникам удалось убежать. Сало и Железо взяли копья у мертвых. Сало взвесила свое оружие, оценив его баланс и вес, и запустила его прежде, чем лучники успели сделать пятьдесят ярдов. Копье Железо также бросилось в погоню, и оба попали своим мишеням между лопаток. Солдатская кольчуга не позволила им умереть на месте, но оба упали, тяжело раненные.