Как мертвый человек, хотя и имеет ноги, уши, глаза, руки, язык и прочие члены, однако ими не действует, ибо не имеет души, которая есть начало всех действий естественных, так и духовно мертвый, то есть во грехах живущий и похотям плотским служащий, безразличен к духовным делам, к слову Божиему глух; имеет уши, но не слышит; Бога не боится, не почитает, не слушает Слова Его, не любит Его и ближнего своего; сердцем или злое, или суетное только замышляет и весь безразличен к делу Божиему; лежит во грехах мертвый, как труп бездушный во гробе. (1, Т. 3, с. 213)
О языке
Никаким телесным членом человек не согрешает так, как языком, особенно во время скорби и напасти весьма трудно его удержать. Потому должно от Бога помощи просить, чтобы помог нам управлять им и говорить только то, что полезно, а о том, что вредно, молчать. (1, Т. 3, с. 106)
Угождает Богу, кто язык свой от клеветы, осуждения, злословия, празднословия и всяких негодных и гнилых слов удерживает. Не угождает Богу, у кого язык не обуздан. (1, Т. 4, с. 374)
Между прочими скорбями и напастями, которые претерпевают христиане, немалое есть поношение и злоречие от необузданного языка беззаконных людей, которые злоречивым и ядовитым своим языком, как мечом острым и стрелами, уязвляют того, на кого нападут, по сказанному:
Христос судом грозит необузданному языку:
Ничем так не грешит человек, как языком, когда им не управляет по надлежащему. Язык клянет людей, созданных по подобию Божию. Язык злословит отца и мать. Язык учит убийству. Язык советует и сговаривается о прелюбодеянии, нечистоте, воровстве, хищении, неправде всякой. Язык лжет, льстит, обманывает. Язык празднословит, буесловит, кощунствует, сквернословит. (1, Т. 2, с. 112)
Много зол язык необузданный делает! Сего ради должно христианам весьма стараться о том, чтобы его хранить во ограде своей и не попускать ему свободно исходить. (1, Т. 3, с. 227)
О заблуждениях
Наибольшая бедность и окаянство человеческое заключаются в том, что высоко о себе мечтает, хотя на самом деле он ничто. Думает, что он все знает, но ничего не знает. Думает, что он разумен, но на самом деле несмыслен и безумен. Думает, что он блажен, но подлинно окаянен и беден. Думает, что он богат, но он подлинно нищ и убог. Думает, что он добр, но он подлинно зол. Думает, что он свят и праведен, но он подлинно грешен и осквернен. Думает, что он Нечто, но он подлинно Ничто. (1, Т. 4, с. 200)
Человеческое дело: хотя снаружи и добрым кажется, но если от сердца, самолюбием, тщеславием и гордостью напоенного, происходит, не только ему не на пользу, но и вредит. Ибо таковой не воздает славы Богу, от Которого все добро происходит; и что Богу одному принадлежит, то он себе присваивает; Божии дарования не к Божией славе, а к своей во зло употребляет и так на том месте, на котором Бога ставить должен, себя, как идола одушевленного, ставит, — и так от Бога отпадает и отступает сердцем и впадает в богомерзкий порок идолопоклонства духовного. Таковы те, которые дают обильные милостыни, созидают Божии храмы, богадельни, но оттуда славы и похвалы человеческой ищут; которые людей учат и наставляют для того, чтобы мудрецами и разумными прослыть, и прочее. И это есть дьявольская кознь и несмысленного и слепого сердца самолюбие. (1, Т. 2, с. 44–45)
Многие мечтают, что они любят Бога и ближнего, но, поскольку в сердце любви не имеют, обманываются в том. Дела их показывают, что они прихоти свои и самих себя любят, а не Бога и ближнего своего. (1, Т. 4, с. 302)
Многие люди до тех пор кажутся себе смиренными и кроткими, пока их не обидят; а как почувствуют обиду нанесенную, тогда гневаются, и ярятся, и шумят, как железо горячее, облитое водой. Ибо нанесенная обида показывает, что в сердце кроется — гнев или кротость. (1, Т. 2, с. 43)