Святитель Василий Великий. Книга 1. Догматико-полемические творения. Экзегетические сочинения. Беседы

ком всяческих образуется в матерних недрах. Его из сих темных ложниц изводит на свет наступившее время мук рождения. Ему назначено начальствовать над тем, что на земле. Пред ним распростерта тварь, как училище добродетели. Ему положен закон по мере сил подражать Творцу и небесное благоустройство отображать на земле. Он, призванный отсюда, переселяется. Он предстает судилищу пославшего Бога. Он подвергается ответственности. Он приемлет воздаяние за здешнюю жизнь. А иной найдет, что и добродетели делаются нашим достоянием, когда тщательно сотканы с нашею природою и как не хотят оставить нас, утружденных, на земле, если только сами по собственной воле насильно не отгоним введением худшего. Они предваряют нас, поспешающих туда, стяжавшего их вчиняют с Ангелами и вечно сияют пред очами Творца. А богатство, власть, знаменитость, роскошь и всё это множество, ежедневно умножаемое нашим неразумием, не с нами взошли в жизнь и ни с кем не отходили. Напротив того, сказанное в древности праведником в рассуждении всякого человека непременно и имеет силу: наг изыдох от чрева матере моея, наг и отыду (Иов. 1:21).

6. Поэтому кто желает себе добра, тот, сколько можно более, будет заботиться о душе и всячески постарается соблюсти ее чистою и благородною, а на плоть, истаевает ли она голодом, или борется с стужею и теплом, или страждет от болезней, или терпит от кого-нибудь насилие, не много обратит внимания, при всякой скорби взывая и говоря словами Павловыми: аще и внешний наш человек тлеет, обаче внутренний обновляется по вся дни (2 Кор. 4:16). И видя приближение опасностей, угрожающих жизни, не окажется боязливым, но с упованием скажет сам себе: вемы, яко аще земная наша храмина тела разорится, создание от Бога имамы, храмину нерукотворену, вечну на небесех (2 Кор. 5:1). Если же кто хочет пощадить и тело, как единственное достояние, необходимое душе и содействующее ей в земной жизни, то займется немного и его нуждами, чтобы только поддержать его и чрез умеренное попечение сохранить здоровым на служение душе, а не давать ему воли бушевать от пресыщения. Если же увидит, что оно распаляется пожеланием большего и выходящего за пределы полезного, возопиет к нему, вразумляя словом Павловым: ничтоже внесохом в мир сей, яве, яко ниже изнести что можем: имеюще же пищу и одеяние, сими довольни будем (1 Тим. 6:7–8). Сие непрестанно повторяя и взывая телу, соделает его покорным и всегда легким для небесного шествия, лучше же сказать, приобретет в нем помощника в предстоящих подвигах. А если дозволит ему быть наглым и ежедневно всем наполняться, как неукротимому зверю, то, наконец, увлеченный его насильственными порывами к земле, будет лежать, воздыхая без пользы. И приведенный ко Владыке, когда потребуют у него плодов возложенного на него странствования по земле, поскольку не сможет представить никаких плодов, тяжко восплачет и будет жить во всегдашней тьме, сильно укоряя роскошь и ее обманчивость, которою отнято у него время спасения. Но и от слез не будет тогда никакой пользы, ибо во аде кто исповестся Тебе, – говорит Давид (Пс. 6:6).

7. Поэтому спасемся бегством как можно скорее; не будем сами себя губить добровольно. А если кто давно уже уловлен, или прах богатства собрал себе неправдою и ум связал заботами о нем, или очернил естество свое неизгладимою скверною любострастия, или преисполнился другими винами, то он, пока еще время, пока не дошел до совершенной погибели, да сложит с себя большую часть бремен и, прежде потопления ладьи, да побросает из своего груза, что собрал незаконно, и да подражает морякам. Они, если и нужное что случится везти на корабле, но поднимется на море сильное волнение и кораблю, подавляемому грузом, станет угрожать потоплением, с возможною скоростию снимают большую часть тяжести и без пощады выкидывают товар в море, чтобы корабль шел выше волны и чтобы самим, если только можно, хотя бы душу и тело спасти от опасности. А нам, конечно, гораздо больше их надобно подумать об этом и делать это. Они, если что сбросят, теряют это в ту же минуту, и их окружают уже невзгоды нищеты. А мы чем больше уменьшаем лукавое бремя, тем больше и лучше копим богатство для душ; потому что блуд и все подобное, если сброшены, погибают и истребляемое слезами обращается в ничто, на место же сего вступают святость и праведность – вещи легкие, никогда не затопляемые никакими волнами. А имущества, прекрасно изринутые, не погибают для тех, которые их изринули и бросили, но, как будто переложенные в какие-то другие надежные корабли, то есть во утробы бедных, спасаются и достигают пристаней, и извергнувшим их соблюдается украшение, а не опасность.