Свято место пусто не бывает: история советского атеизма

Историю храма Христа Спасителя в Москве можно рассматривать как палимпсест войны советской власти против религии. Кафедральный собор, решение о строительстве которого было принято в 1813 г. императором Александром I в ознаменование победы России над Наполеоном в Отечественной войне 1812 г., стал символом российской военной мощи и гражданского патриотизма964. Местоположение в центре Москвы, внушительные размеры, архитектурные цитаты из древнерусского зодчества сделали собор впечатляющим монументом в честь русского народа – ответом российского самодержавия европейской эпохе национализма. 5 декабря 1931 г., в разгар культурной революции, разворачивавшейся в годы первой сталинской пятилетки, по решению советских властей храм Христа Спасителя был взорван, а его материалы были использованы при строительстве разных объектов эпохи социализма, в том числе московского метрополитена. На месте храма большевики планировали воздвигнуть Дворец Советов, колоссальную башню, увенчанную гигантской статуей Ленина. Дворец Советов был задуман как свидетельство триумфа нового мира, воздвигнутое на руинах старого – дворец для пролетариев на месте дворцов их угнетателей.

В первые годы после разрушения собора москвичей, проходивших мимо огороженной территории, где он прежде был расположен, встречал начертанный на заборе лозунг «Вместо очага дурмана – дворец»965. Но пролетариат так и не дождался обещанного ему дворца. С началом войны в 1941 г. стальные конструкции фундамента были переплавлены, а проект был отвергнут, оставив котлован в центре Москвы. Затем в 1960 г., на пике хрущевской антирелигиозной кампании, пустое место было наконец заполнено: его занял грандиозный открытый бассейн с подогревом, радовавший москвичей на протяжении десятилетий. Но история собора на этом не кончается. В 1988 г. сатирический журнал «Крокодил» опубликовал любопытную репродукцию картины В. Балабанова «Пловец», где была изображена вышка для прыжков над бассейном, а в воде под ней – перевернутое отражение храма Христа Спасителя и торжествующий Георгий Победоносец. Картина оказалась пророческой; по окончании коммунистической эпохи, после распада СССР правительство Москвы восстановило храм Христа Спасителя на изначальном месте и в изначальном виде966.

Во многих отношениях историю храма Христа Спасителя можно воспринимать как аллегорию судьбы религии и атеизма в рамках советского коммунистического проекта. Большевики воспринимали разрушение символов старого мира как способ во всеуслышание заявить о своем видении будущего. Но поскольку разрушение религиозных объектов, символов и традиций несло в себе явное антирелигиозное послание, оно едва ли могло укрепить приверженность народа делу коммунизма. Тот факт, что собор был разрушен якобы для того, чтобы освободить место для Дворца Советов, а дворец так никогда и не воплотился в реальность, подчеркивает, что после разрушения святынь осталось пустое место. То, что это место пустовало десятилетиями и было наконец занято плавательным бассейном – пространством современного досуга, которое едва ли можно считать памятником утопическим революционным обещаниям, – красноречиво свидетельствует о попытках советского атеизма наполнить новым смыслом созданное им пустое место.

* * *

Почему же Коммунистическая партия Советского Союза срежиссировала развод между коммунизмом и атеизмом, между коммунистической идеологией и политической властью? Чтобы ответить на эти вопросы, необходимо вернуться к тому, какую роль коммунистическая идеология играла в советском проекте, а атеизм – в коммунистической идеологии. В рамках советского коммунистического проекта идеология выполняла две существенные функции: теоретическую и практическую. В теории советская идеология представляла собой пространство для развития марксистско-ленинского учения применительно к меняющимся историческим условиям, и задачи идеологии состояли в том, чтобы отвечать на вопросы, рассматривать проблемы и разрешать противоречия по мере их возникновения. На практике идеология была механизмом, необходимым партии для воспитания сознательных коммунистов и создания гармоничного советского общества.