Святое дело

В последнее время кремлевская пропаганда сочинила новую версию, суть которой в том, что Сталин желал, чтобы Гитлер на него напал, вот тогда он будет жертвой, и США ему помогут. Однако Сталину незачем было корчить из себя жертву. Гитлер уже сотворил в Европе неисчислимые злодеяния. Напасть на Гитлера – дело правильное, оно оправданий не требовало. Европа и мир такое развитие событий встретили бы бурными продолжительными аплодисментами.

Сталину для нападения на Германию не требовалось выдумывать никаких предлогов и объяснений. Американские документы того времени категоричны: помогали Сталину и будем помогать. При этом не требовалось, чтобы Советский Союз предстал в виде жертвы. Наоборот, на Сталина давили, и Сталину приходилось искать оправдания в том, почему Советский Союз до сих пор не напал.

Вся покоренная Гитлером Европа была полностью на стороне Сталина и ждала освобождения. Так о чем же Сталину было беспокоиться?

7

Теперь вопрос: почему наши научные светила молчали, когда Жуков точил лясы о сталинском страхе? Ведь его было так легко осадить одним только вопросом. Надо было спросить: отчего же ты, Георгий Константинович, сталинским страхом не воспользовался?

Допустим, что Сталин действительно боялся войны, и Жуков это понимал и видел. Вот и следовало бы трусишке подсказать: давай, товарищ Сталин, миллионы тонн боеприпасов оттянем от границ за Днепр. Тогда в случае нападения мы просто задавим гитлеровцев артиллерийским огнем. Вон у нас сколько снарядов! А если тысячи вагонов боеприпасов держать у границы, то пропадет все добро и армия без снарядов и патронов останется. Мало того, гитлеровцы захватят боеприпасы да по нам же и ударят из наших же захваченных танков и пушек.

Кстати, надо было написать рапорт Сталину с требованием разобраться и наказать того негодяя, который гнал боеприпасы к границам.

Надо было Сталину подсказать, что самые лучшие советские дивизии, корпуса и армии сосредоточены в районах Белостокского и Львовско-Черновицкого выступов, т.е. находятся в мышеловках. Их срочно надо было оттуда отводить. Тогда бы не было грандиозных окружений в случае внезапного нападения. И опять же следовало требовать от Сталина дотошного разбирательства и сурового пролетарского возмездия тем проходимцам, которые эти лучшие соединения и объединения Красной Армии подставляли под окружение и разгром.

Трусливому Сталину следовало объяснить, что расположение советских аэродромов крайне неудачно. Они придвинуты к границе. Потому в случае внезапного нападения их накроет германская авиация, они будут раздавлены танковыми клиньями, после этого будут использованы германской авиацией, которая следует за ударными танковыми группировками. Немцы будут использовать наши бетонные взлетно-посадочные полосы, запасы авиационного бензина и сотни тысяч бомб против нашего народа и нашей армии.

…И опять же если бы Жуков был честным человеком, то он должен был требовать немедленного расследования и наказания тех, кто приказал строить аэродромы у границ.

Ну ладно аэродромы. Какому-то врагу народа захотелось строить 254 новых аэродрома в приграничной полосе и в непосредственной близости от нее. Пусть строит. Но хотя бы авиацию не надо там держать. На некоторых аэродромах было по 100–120 самолетов! Ударит немец, наши же самолеты взлететь не успеют. Если на взлет каждого самолета тратить по 30 секунд, то сколько надо времени для подъема 120 самолетов с одной взлетной полосы? То-то.

Надо было подсказать трусишке, что все главные силы Красной Армии следует оттянуть на линию старой государственной границы и там армию поставить в оборону, пользуясь укрепленными районами «Линии Сталина» как стальным каркасом, вокруг которого войска отрывают тысячи километров окопов и траншей.

Надо было минировать дороги и мосты и разобраться со злодеями, которые приказали их разминировать.

Надо было формировать партизанские отряды и группы и выявить того, кто принимал решение их расформировать.

Надо было срочно вернуть на Днепр речные корабли из дельты Дуная и белорусских болот. В оборонительной войне их место – на Днепре, чтобы не позволить немцам форсировать эту мощную водную преграду.

Надо было остановить формирование воздушно-десантных корпусов. В оборонительной войне они никому не нужны. Десантников следовало использовать в партизанских формированиях. В случае германского наступления оставлять их в лесах на занимаемой противником территории.

Надо было составить планы отражения возможной агрессии, а если таких планов не было и Жуков был не способен их составить, то инициативу следовало передать в руки нижестоящих командиров – командующих военными округами и армиями, командиров корпусов, дивизий, бригад и полков: возможно внезапное нападение Германии, вот твой район, соображай сам, как будешь отбиваться.

Но Жуков не удосужился составить планы войны, а всем нижестоящим командующим и командирам под угрозой расстрела запретил какие-либо самостоятельные действия.