Святое дело

И вторая проблема: а как бы Гитлер контролировал 100 миллионов польских солдат? Ведь все население Германии осенью 1939 года – 68,4 миллиона человек, включая женщин, стариков, детей, больных, калек и пр. Как контролировать 100 миллионов молодых, здоровых, вооруженных польских мужиков, если мобилизационный ресурс Германии – 6,8 миллиона? А при полном самоубийственном перенапряжении – 13 с хвостиком миллионов. Дальше придется призывать седых старцев и тринадцатилетних пацанов. Что, кстати, на заключительном этапе войны в Германии и было сделано.

В 1940 году Гитлер сокрушил Францию и половину страны оккупировал. Допустим, с половины Франции он собрал 100 миллионов французских солдат.

Но тот же 1940 год продемонстрировал миру, что это были за солдаты. Если они за свою страну воевать не стали, стали бы они кровь за Гитлера проливать?

В 1941 году – Югославия. С нее Гитлер тоже взял бы, допустим, 100 миллионов бойцов под свое командование. Но ведь там же сразу вспыхнула гражданская война. Сербы резали хорватов, хорваты – сербов, македонцы – еще кого-то, черногорцы не отставали. Там у них – и албанцы, и цыгане, и турки, и болгары, и еще много всякого люду.

Там не только по национальному признаку людям головы отрезали и животы вспарывали, там и по религиозному, и по политическому, там и землю делили, и обиды вековые вспоминали… Котел, переполненный проблемами и противоречиями, взорвался. Немецким оккупантам от того побоища тоже досталось.

Ладно. 300 миллионов поляков, французов и югославов Гитлер, допустим, как-то набрал. А где остальные 200 миллионов бойцов взять? В Норвегии? В Бельгии, Греции или Люксембурге? Ну никак не наберется там 200 миллионов бойцов. А ведь речь у Барановского и его ученых покровителей не про 500 миллионов, а про более 500 миллионов.

Если бы Гитлер и выставил армию в полмиллиарда бойцов, то кто бы ту армию кормил? И кто бы ее одевал? Ведь заокеанского дядюшки у Гитлера не было. Да если бы и был! Такую орду никакой Америке не прокормить. А сколько такой армии потребовалось бы танков и самолетов?

4

Теперь вопрос господину Третьякову, который своим широким жестом решительно распахнул ворота в большую науку перед великим исследователем Барановским. Тот же вопрос и президенту Академии военных наук генералу армии Гарееву, который на весь мир рекламирует открытия Барановского. Господа, вы представляете себе, сколько людей жило в Польше, Франции, Югославии в то время?

Спешу доложить: население Польши на 1 сентября 1939 года – 34 миллиона 662 тысячи человек (Goralski R. World War 1:1 Almanac. 1931–1945. London. 1981, P. 89).

Но не все они попали под власть Гитлера. Эти миллионы были разделены между Гитлером и Сталиным. Под контроль Гитлера попало 17,2 миллиона поляков. Так что 100 миллионов польских солдат под знаменем Гитлера – это теоретическое завихрение господ Третьякова, Гареева и воспеваемого ими Барановского.

Население Франции в 1940 году – 41,6 миллиона человек. Из них 23 миллиона попали под оккупацию Германии, остальные находились вне германской зоны оккупации. Если даже всех младенцев женского пола поставить под ружье, то и тогда 190 миллионов французских бойцов Гитлеру собрать все равно не удалось бы.

Население Югославии в 1941 году – 17,2 миллиона человек. Так что и в Югославии Гитлеру 100 миллионов бойцов никак не набрать.

А в Норвегии, Нидерландах и Греции народу и совсем на гареевско-третьяковский размах не наскрести.

Вот истинная глубина российской военно-научной мысли. Именно такими расчетами наши серьезные историки и независимые газеты стращают прогрессивное человечество. Уважаемых авторов заботит только одна проблема: как такие творения читателю всучить? Газету прочитали и выбросили, потому нужно, чтобы сии откровении народ мог бы и в книге прочитать. Но если бы ученая братия подписалась своими именами, то кто бы стал покупать? И властители дум додумались: книгу оформить точно так же, как «Ледокол». А название – «Ледокол-2», автор – Виктор Суровов. Народ хватает. Потом плюется…

Наши генералы, серьезные историки и независимые редакторы ведут себя как мелкая фарца. Когда-то в давние годы, когда носки в советских магазинах просто не продавались, тем более приличные, приобрел я в подворотне на Крещатике чудные носочки. В упаковочке заграничной. Блеск. Денежное и табачное довольствие курсача на втором курсе в те времена – 10 рублей 80 копеек в месяц. Вот всю десятку и всадил. 80 копеек сохранил на зубную пасту и сапожный крем. В казарме гордо хрустящую упаковку распотрошил, а там – кусочки красивой материи, аккуратно сложенные.