Святое дело

Были и еще финты. По темным переулкам республиканских столиц и портовых городов удалые коробейники продавали настоящие джинсы. В 60-х годах прошлого века инженер получал 120 рублей в месяц, взводный командир в лейтенантском звании на первом году офицерской службы – 180. А джинсы настоящие могли стоить и 150, и 200 рублей, и более того. Тоже в упаковке продавали. Но чтобы без обмана, край упаковки был слегка надорван, можно было рукой пощупать и материал, и заклепочки, можно было материю водой смочить, не поддельные ли штаны, не потечет ли с них краска.

А как насчет того, чтобы померить? Это, ясное дело, ради сохранения иностранной упаковки делать было невозможно. Купи – тогда и примеряй. Ушьешь, если надо. Или в воде размочишь. Размер не проблема. Лишь бы вещь иметь. А уж там как-нибудь.

Но и тут можно было нарваться.

Я-то ученый, больше с коробейниками дел не имел, а друг мой на упаковочку позарился, лейтенантскую получку отстегнул, дома упаковочку распечатал, а там – настоящие американские джинсы, даже с кожаной этикеточкой сзади. Мелкое неудобство заключалось в том, что штаны эти заокеанские были не в полном комплекте: одна штанина в наличии, другая – в полном отсутствии. Если бы знать, кому вторую штанину продали, то можно было бы из тупиковой ситуации вырулить: сшить бы штаны воедино да и носить по очереди. Только как второго лоха отыщешь?

Вот именно так президент Академии военных наук и другие стратеги ему в масть несут в массы свои гениальные идеи. Как фарцовщики с Молдаванки, с Беговой или с Невского. Своего-то ума не хватает книгу толковую написать, так они писания свои – в чужую упаковочку. Под Суворова косят.

По всем международным стандартам генеральские действия – воровство в чистом виде. В цивилизованном мире если кто-то подделывает товар, если выпускает свою дрянь в такой же или почти в такой же упаковке, как и чей-то доброкачественный продукт, то размер ущерба суд определяет простым арифметическим действием. Считается, что в результате действий аферистов автор получил только половину того, что мог бы получить, а вторую половину украли производители фальшивого товара.

Генерал армии Гареев, генерал-полковник Горьков, господа Мухины, Ланщиковы и вся ваша воровская братия, вы украли половину моих денег за «Ледокол». И я намерен с вас украденное востребовать.

И тут возникла загвоздка. Адвокат генерал-полковника Горькова на запрос моих адвокатов заявил, что генерал ни единой копейки за поддельный «Ледокол» не получил. Ах, лучше бы адвокат такого не говорил! Выходит, что какие-то анонимные проходимцы воруют деньги, прикрываясь генеральским авторитетом, записывая генералов и сопутствующую ученую шпану в соучастники воровства, но с генералами ворованными деньгами не делятся. Анонимные проходимцы позорят генеральские имена научными изысканиями про полумиллиардные полчища Гитлера, а у генералов нет ни знаний, чтобы разглядеть вопиющее невежество, ни мужества, чтобы протестовать.

Совершено уголовное преступление – воровство в достаточно крупном размере. На месте преступления – следы генеральских сапог, отпечатки их сальных пальцев и рассыпанные визитные карточки. Других следов нет. Если кто-то генералов и их ученую обслугу подставил, то все они должны были протестовать. Но идут годы, и ни один из них о своей непричастности к воровству не заявил.

* * *

Я-то грешным делом уж было разобиделся на мелкое ворье в генеральских лампасах, потом сообразил: так это же белый флаг! Так это же бездарная и позорная капитуляция всех мастей Анфиловых, Горьковых, Иваницких, Ланщиковых и прочих всяких Мухиных! Я-то под их обложки не подделываюсь. Это они под меня вынуждены подстраиваться и подлаживаться. Ведь это же комплимент!

Вот какого почета я удостоился, вот до какого признания дожил.

Глава 24 Все это выдумал Геббельс!

Прочитал отчет о русской коммунистической радиопропаганде. Эти ребята доставят нам немало хлопот. Русские передачи вовсе не так глупы, как британские.

Й. Геббельс, 21 июня 1941 года

1

Я-то думал: выйдет «Ледокол», и на меня обрушится камнепад критики. Но ошибся. Просчитался. Обмишурился. Камнепад не обрушился. Да что там камнепад: никто и камушка в мой огород не бросил. Даже обидно.

Были, правда, статьи, казалось бы, сокрушающие: «„Ледокол“ в весенней луже», «„Ледокол“ идет на таран», «Кочегар с „Ледокола“», «„Ледоколом“ по исторической правде», «Застрявший во льдах холодной войны», «„Ледокол“ в бараньей шкуре», «Автора „Ледокола“ подвели бараны», «Дырокол», «Пора топить „Ледокол“» и пр. и пр.

Были разоблачительные научные конференции. Были разгромные книги и уничтожающие фильмы. «Ледокол» опровергали первый (он же и последний) Президент СССР и семь (один за другим) российских премьеров.