Святой

Он не нуждается в дальнейшем поощрении. Он двигает бедрами, затем медленно наседает на меня, пока только кончик не оказывается внутри. Затем он врывается обратно. Я вскрикиваю, и он начинает двигаться с силой. Он такой грубый, но мне это нравится. В нашем сексе нет утонченности. Никаких игр. Просто чистая животная похоть и инстинкт ведут нас вперед. Он рычит и рычит, вонзаясь в меня, и я кричу до боли в ушах, царапая ногтями его плечо и руки.

Опустив голову, он утыкается лицом мне в шею и начинает лизать и сосать мою кожу. Я знаю, что он оставляет след, большой след, и я не знаю, смогу ли я его скрыть. Хотя в данный момент мне все равно, особенно когда он опускает свой рот к моей груди, посасывая и покусывая мои соски, в то время как входит в меня.

— Сэйнт! — Я повторяю его имя, как молитву, не зная, что еще сказать. Он украл у меня способность думать и говорить, и все что осталось, это прикосновения. Его твердый член глубоко вошел в меня. Грубая подушечка его большого пальца вдавливается в мой клитор. Его зубы царапают мои соски. Его большие, грубые руки прижимают мои бедра к матрасу.

Он повсюду вокруг меня. Поглощает меня. Теперь я не смогла бы сбежать от него, даже если бы захотела.

Но я не хочу этого делать.

Я действительно, действительно не хочу этого.

Чего я хочу, так это кончить, а он толкает меня к освобождению, как товарный поезд. Я знаю, что это будет напряженно, и я почти боюсь дотянуться до этого. Но, не хочу, чтобы он перестал давить на меня.

Его толчки становятся более жестокими, я думаю это означает, что он тоже приближается. Наши действия внезапно превращаются в гонку к финишу, и он кажется полон решимости, чтобы я сдалась первой. Его большой палец теперь так быстро потирает мой клитор, что его руки расплываются. Это слишком сильное возбуждение, я почти толкаю его руку, чтобы он перестал прикасаться ко мне там, но в следующий момент я срываюсь с края, и ничто другое в мире не имеет значения, кроме взрыва чистого экстаза, проходящего через мое тело.

Я кричу ему в кожу, больше не в силах даже произнести его имя. Мои ногти впиваются в его плечи, пока капельки крови не начинают пузыриться. Однако, похоже, его это не беспокоит, поскольку он продолжает входить и выходить из меня, растягивая мой оргазм все дольше и дольше, пока я не буду уверена, что не продержусь еще секунду, не потеряв сознание полностью.

Когда оргазм наконец накрывает его, я знаю это в тот момент, когда это начинает происходить. Его сводящие с ума толчки замирают на долю секунды, а затем он выгибает спину, у него перехватывает дыхание, когда его бедра толкаются в меня так сильно, как только могут. Его член пульсирует внутри меня, натягивая презерватив.

Когда мы оба спускаемся с высоты, он падает на меня сверху, но затем откатывается в сторону, чтобы не раздавить меня. Мы лежим в полной тишине, переводя дыхание. Я не могу поверить, что это только что произошло. Я не могу поверить, что у меня был самый умопомрачительный секс в моей жизни с Сэйнтом Анжеллом.

Я не могу поверить, как сильно я уже хочу сделать это снова.

— Эй, что это за шрамы?

Я бросаю взгляд на Сэйнта, который прислонился к спинке моей кровати, все еще полностью обнаженный. Мы только что закончили второй раунд еще одного потрясающего секса. Я едва могу пошевелиться, но его вопрос заставляет меня резко сесть. Внезапно почувствовав неловкость, я натягиваю простыню на ноги и грудь, где у меня есть пятна исчезающих шрамов, ни один из них практически не заметны, если не находиться близко ко мне.

Как Сэйнт последние пару часов.

— Они ничто, — быстро говорю я.

Сжав свои полные губы в твердую линию, он медленно моргает, и становится ясно, что он мне не верит. Хотя мне на самом деле наплевать, верит он мне или нет. Он не поймёт, что скрывается за моими шрамами, что бы он ни говорил.

— Они не кажутся пустяками, — отвечает он.

— Ну, я не хочу говорить о них, так что просто забудем это.

Он переворачивается на бок и подпирает голову рукой.

— Щекотливая тема?

Его тон заставляет меня остановиться. Похоже, он не издевается надо мной. Его голос звучит любопытно, но не насмешливо.

— Можно и так сказать, — ворчу я.

Протянув руку он выдергивает простыню, снова обнажая мою грудь. Кончиком пальца он проводит по рисунку одного из моих шрамов. Прикосновение такое нежное и теплое, что я вздрагиваю, когда потребность пульсирует во мне.

— Это похоже на шрамы от ожогов

Я отталкиваю его руку.

— Я сказала, что не хочу говорить о них.

Он смотрит на меня несколько мгновений, прежде чем вздохнуть, как будто потерпел поражение.

— Хорошо, не говори мне. Мне все равно не нужно знать ничего из этого.

Это резкое напоминание о том, кем мы не являемся. Мы не друзья. Мы не встречаемся.

Но, мы спали вместе, так что это должно что-то значить.

Я просто понятия не имею, что именно.

Свесив свои длинные ноги на край кровати, он встает, и я не могу удержаться, чтобы не посмотреть на его задницу. Его задница должна получить награду, вот насколько она идеальна.

— Уходишь? — спрашиваю я, когда он начинает собирать свою одежду.