Святой грешник

Требовательный, даже угрожающий голос человека, привыкшего, чтобы ему подчинялись. Карен ощущала, что ей светят в глаза — сначала в один, потом в другой, — но никак не реагировала.

— Как я и говорила, никакой реакции, — сказала медсестра. — Она ничего не видит.

Никого я больше не хочу видеть! Оставьте меня в покое.

— Не реагирует на свет. А на звук? Попробуем похлопать в ладоши.

Я не вынесу этого. Уходите. Пожалуйста. Просто уйдите.

Медсестра вздохнула.

— Не понимаю. Ей не дают наркотических средств, отек мозга практически спал. Она уже должна была бы прийти в себя.

Нико решительно встряхнул бесчувственную пациентку.

— Карен Миллер определенно игнорирует мнение медицины. Она не борется за жизнь, не хочет возвращаться. И если ей не помешать, она умрет. Надо заставить ее проснуться.

— Как? Мы уже все перепробовали. Что еще можно сделать?

— Найти неординарное решение.

Николай никогда не был особенно суеверным. Но сегодня пятница, тринадцатое число, а значит, день сплошных неудач. Они и начались с самого утра, с той самой минуты, когда зазвонил телефон. Звонили по частной линии доктора Шандора. Ею редко пользовались. Всем, с кем Нико разговаривал по телефону, приходилось ждать, когда он сам соизволит позвонить. Другие вообще его не интересовали.

Шандор около часа игнорировал надрывающийся телефон, пока не начал сходить с ума от надоедливой трели. Наконец, перевернув на столе все бумаги, Нико отыскал упрямый аппарат.

— Шандор слушает, — рявкнул он в трубку. — Кто это еще?

— Линкольн Макаллистер, — последовал ответ, заставивший дрогнуть сердце Нико.

— Что тебе нужно, Мак?

— Есть одна проблема. Нужна твоя помощь. Я ищу врача, сведущего в женской психологии… Тебе предоставляется возможность расплатиться с прошлым.

Первым желанием было просто повесить трубку. Чего бы там ни добивался Макаллистер, Нико был уверен, что это втянет его в неприятности. Но Шандор не мог отказаться, и Мак это прекрасно знал. День расплаты настал. Конечно, он может бросить трубку, но это ничего не изменит.

Все же он мялся, пытаясь оттянуть неизбежное.

— Да я ничего не смыслю в женщинах! — шутливо возмутился Нико, проигнорировав последнюю фразу.

— Ну конечно!.. Нико, я в курсе твоих дел и знаю, откуда берутся деньги на исследования.

— А моя работа в больнице разве не может быть источником доходов?

Мак беззлобно рассмеялся.

— Не поверю ни на секунду, Нико. Я слышал о твоих приключениях с дамами из высшего света. Ты не упускаешь своего.

— Ну, у меня просто нюх на деньги. Я же цыган. А все цыгане действуют по принципу «обворожи, разоружи, воспользуйся». Но не говори мне, что тебе нужны деньги на то высокогорное убежище, которое ты зовешь Шангрилой. Если проблема в этом, приезжай к нам на благотворительный Зимний бал на будущей неделе.

— Да нет, дело не в деньгах. Мне нужен человек с особенным опытом, такой, как ты.

— Ладно. Выкладывай, что тебе нужно.

Вот тут-то Мак и застал его врасплох.

— В вашем госпитале находится одна пациентка. Я хочу, чтобы ты занялся ею.

— Мак, ты же знаешь, я больше не практикую, — запротестовал Нико.

— Но ей нужен именно ты.

— Почему я?

— Потому что только ты сможешь понять ее.

— Понять?..

— По всей вероятности, она пыталась покончить с собой. Она в коме и не приходит в себя.

Последовала продолжительная пауза, но Мак понял, что Нико согласен.

— Так кто она? — наконец выдавил Шандор. Проклятье, зачем он это делает? Нико не хотел возвращаться к прошлому, которое вычеркнул из своей жизни. Если Маку нужна помощь, он, конечно, поможет, но как-нибудь по-другому.

Мак ответил, и его ответ стал последней каплей:

— Ее зовут Карен.

Карен. У Нико перехватило дыхание. Нет, этого не может быть. Он знал, что рано или поздно этот день настанет. День, когда придется платить по счетам. Но шли годы, и воспоминания тускнели в его памяти. Теперь же пришло время все вспомнить. И он не мог отказаться.

— Что я должен делать?

— Все просто, Нико, — ответил Мак. — Ей нужен ангел-спаситель.

Вот так и случилось, что Нико оказался в отделении интенсивной терапии. И теперь он во что бы то ни стало должен спасти Карен.

— Ну же, принцесса, открой глаза.

— Бесполезно, доктор, — вздохнула в который раз медсестра. — Мы сделали все, что в наших силах. — Она взглянула на часы и вдруг заторопилась: — Мне пора. Моя смена закончилась уже три часа назад.

— Спасибо вам за помощь, — попрощался с ней Нико. От сидящей на своем посту медсестры палату отделяло лишь прозрачное стекло из плексигласа. Шандор задернул занавеску. Теперь можно будет сосредоточиться на главном. Ведь есть же какая-то причина, по которой женщина не выходит из комы? Может быть, ей просто незачем возвращаться? Если она не будет бороться, все пропало.

Доктор Николай Шандор опустился в жесткое больничное кресло рядом с кроватью Карен и закрыл глаза. Что же ему делать?