Святой грешник

— Мало, — лукаво заметила она.

— Это точно. Чем дольше я с тобой, тем больше мне этого хочется.

Он поцеловал ее щеку, чуть касаясь уголка рта, а затем снова приник к ее полным чувственным губам.

— Да нет же, — пояснила Карен, оторвавшись от его настойчивых губ. — Я имела в виду твою улыбку. Ты ведь так редко улыбаешься.

— Да, — просто согласился он, нарушая все запреты и ограничения, что он наложил на себя на обратном пути к острову. — Если я улыбаюсь, значит, я люблю тебя. Отныне и навеки запомни: если ты увидишь у меня на губах такую наглую ухмылку, как сейчас, знай, о чем я думаю. А думаю я о том, что я, пожалуй, куплю этот остров и переименую его. Он будет зваться остров Шандор. Я построю на нем высокую башню и запру тебя на самом верху. И ты навсегда останешься моей пленницей.

Карен довольно рассмеялась и потянулась к его губам.

— У тебя ничего не выйдет, Нико. Тебе никогда не удастся силой заточить меня в башне, потому что я останусь добровольно. Во-первых, мне здесь нравится, а во-вторых… ты меня держишь.

Он улыбнулся, как змей-искуситель, и Карен почувствовала, как он напрягся внутри нее, подтвердив тем самым ее двусмысленные слова.

Прошло много часов, прежде чем Карен проснулась в объятиях Нико. Тревожные мысли лезли ей в голову. Куда они поедут? Есть ли у них какое-то будущее? Ей казалось, что ее жизнь началась с той минуты, когда в больнице она открыла глаза и увидела Николая Шандора. Но она знала, что это не так. У нее было прошлое, связанное с небольшим городком в Миннесоте.

И как бы сильно она не хотела этого мужчину, держащего ее в объятиях, как бы сильно он не хотел ее — она не может принадлежать ни ему, ни самой себе до тех пор, пока не расквитается с прошлым.

Карен задумчиво глядела на догорающие в камине поленья. Внезапно другая картина вспыхнула в ее сознании: огненные языки, вырывающиеся из окон, и раскаленные добела решетки на них, гудящие под напором пламени. Пламя постепенно охватывало все здание, оно завывало и стонало, алыми ручейками взбираясь по стенам.

Этот ужасный пожар произошел накануне Дня всех святых — в ночь, когда мир, по старинным приданиям, принадлежит гоблинам, духам и ведьмам. В городе, как обычно, устраивался карнавал, и Карен работала в «доме с привидениями». От плавящихся свечей, пыли и запаха сладостей у нее закружилась голова, и она вышла во двор подышать свежим воздухом. Почувствовав себя лучше, Карен уже собиралась уходить, как вдруг ее внимание привлекла чья-то темная фигура, возившаяся с какой-то тряпкой под открытым на первом этаже окном.

Карен насторожилась, но времени что-либо предпринять у нее не было: незнакомец чиркнул спичкой, поджег тряпку и бросил в распахнутое окно. Видимо, тряпка была смочена в какой-то горючей жидкости, потому что огонь тут же охватил комнату и стал распространяться по всему зданию.

От ужаса Карен не могла двинуться с места. Она так и стояла, парализованная, а поджигатель, сделав свое дело, направился к ней.

— Что же ты стоишь? Спасай людей! — преступник в маскарадном костюме привидения рассмеялся низким хриплым смехом и растворился в темноте.

Из горящего дома выскочил мужчина с двумя малышами на руках.

— Отведите моих детей в безопасное место. И вызовите пожарных! — Он вложил крошечные пальчики сыновей в ладони Карен и кинулся обратно в объятое огнем здание.

— Карен, что с тобой? — донесся до нее в голове взволнованный голос Нико. Карен не ответила. Она была там, около горящего дома.

Посадив плачущих, перепуганных детей в свою машину, Карен побежала к телефонной будке и увидела удаляющуюся красную легковушку. Свет фонаря выхватил из темноты номерной знак, но Карен смогла разобрать только первые две цифры — остальные были забрызганы грязью.

— Ты что-нибудь вспомнила? — вновь услышала она требовательный голос Нико.

— Приехали пожарные и полицейские. Многие пострадали, получили ожоги, но, слава Богу, все остались живы. А ему удалось скрыться.

— Кому?

— Поджигателю. Я вспомнила, Нико! Я видела того человека, что поджег здание.

— Его арестовали, — спокойно произнес Нико.

— Арестовали? — растерянно переспросила Карен.

— Да. Его нашли по номеру машины.

А ей-то казалось, что она все вспомнила до конца! Последний кусочек головоломки все-таки потерялся.

— Ты должна была выступить на судебном процессе как свидетельница.

— Нет, должно быть что-то еще! Иначе зачем бы я сбежала в Нью-Йорк? — спросила она, досадуя на собственное бессилие. — Зачем кому-то преследовать меня? Что ему от меня нужно?

— Пока не знаю, Карен. Мак пытается это выяснить. Он уже был и в библиотеке, где ты работала, и в больнице.

— Мак — твой приятель из редакции? — полюбопытствовала она.

— Нет, приятель из редакции — Сэм Вэйд. Линкольн Макаллистер — это тот человек, что послал меня к тебе на помощь.

— Он работает в госпитале?

— Нет, он… просто друг.

Карен нахмурилась.

— А я его знаю?

— Нет, но обязательно узнаешь в один прекрасный день, когда весь этот кошмар останется позади.

— Я только и мечтаю о том, чтобы все кончилось.