Святой и грешница

— Ты и не будешь, моя дорогая, — сказала Грет неожиданно нежно. — Это обычный порез на лице. Посмотри на меня! Все хорошо! Если ты не будешь стягивать волосы и зачешешь их немного наперед, никто ничего не заметит.

К ним подошел мейстер Тюрнер.

— Дайте мне посмотреть, насколько глубокие порезы.

Девушки немного отошли, но не отпускали руки Жанель, пока палач осматривал раны.

— Эти два нужно сразу перевязать, иначе она потеряет много крови.

Он оторвал несколько полосок от изрезанного платья Жанель и начал удивительно ловко перевязывать раны. Его движения были спокойными и продуманными, даже нежными.

— Что с мадам? — спросила Элизабет, когда он закончил перевязку. — Она мертва?

Палач покачал головой.

— Нет, у нашей Эльзы крепкая голова. Она скоро придет в себя.

Словно в подтверждение его слов Эльза Эберлин застонала и пошевелилась. Палач помог мадам встать. Она осматривалась по сторонам, ничего не понимая, но вскоре вспомнила, как очутилась на кладбище.

— Как ты здесь оказался? Вижу, ты арестовал этих сволочей.

Палач кивнул в сторону Грет и Элизабет.

— Эти двое видели, что с тобой произошло, и быстро сориентировались. Они нашли меня у тюрьмы, и я пришел с Гильгом и Ганнесом, которые как раз делали обход возле церкви Святой Гертруды.

— Спасибо, — сказала мадам и посмотрела на девушек.

Элизабет уже когда-то действовала самовольно и за это узнала тяжелую руку мадам. Эльза ведь приказала им оставаться в доме! Неужели Элизабет еще раз отведает ее ремня? Она вздрогнула при одной мысли об этом. Мадам умела бить!

— Разве я вам не ясно сказала, чтобы вы не двигались с места? Отвечайте!

— Да, мадам, — сказали Грет и Элизабет хором, но взгляд не потупили.

На опухшем лице мадам появилась улыбка.

— Как хорошо, что вы меня не послушались. Это была отличная идея привести мейстера Тюрнера. Вы спасли Жанель и меня. Спасибо! Но это не значит, что в будущем я буду терпеть пренебрежение моими указаниями! Даже не смейте, иначе попробуете моего ремня!

— Да, мадам, — повторили девушки.

— Прекрати, Эльза, — сказал палач, помогая ей встать, и приказал стражникам отвести заключенных в тюрьму.

— Пойдемте домой! — предложила Эльза и, опершись на руку палача, похромала к борделю. Эльза потребовала, чтобы викарий, сидевший за столом с Мартой, быстро собирался на выход. Он посмотрел на нее так же растерянно, как и другие девушки, — такого с Эльзой Эберлин еще никогда не случалось! Клиента, который платит, не прогоняют, — так гласит непреложный закон.

Но в этот момент даже мадам не думала о монетах.

— Ступайте, викарий, — повторил палач. — Сейчас не самое подходящее время здесь околачиваться. — И тихо добавил: — Если оно вообще предусмотрено для священнослужителя.

Викарий, испуганно посмотрев на палача, бросил на стол несколько пфеннигов и выбежал из заведения.

Посадив Эльзу на лавку, палач поднес лампу ближе и осмотрел ее рану на голове.

— Тебя тошнит, и ты чувствуешь головокружение?

— Да, — ответила она и резко отодвинула его руку. — Ничего такого, с чем за пару дней не справились бы холодные компрессы. Лучше посмотри, насколько сильно эти грязные сволочи порезали мою Жанель!

Глава 20

Всю следующую неделю Эльза Эберлин и Жанель приходили в себя после нападения. Как и ожидалось, раны мадам заживали быстрее. Четыре дня она провела в постели, назначив Грет ответственной за девушек и кошель с золотыми, затем вернулась в строй, и лишь несколько царапин на ее лице напоминали о произошедшем.

Выздоровление Жанель проходило не так быстро. Несколько раз заходил палач, приносил настойку из трав, чтобы раны не начали гноиться, и следил за процессом лечения. Эльза даже вызывала банщика, посоветовавшего кровопускание. Услышав это, мадам прогнала его из дома с метлой в руке.

— Старый шарлатан! — кричала она ему вслед. — Тебе не удастся загубить моих девочек!

Погрозив кулаком, банщик крикнул, что она еще об этом пожалеет.

— Она сдохнет у тебя на руках, другого ты, старая скупая баба, не заслужила!

Он был неправ. Может, у Жанель был молодой крепкий организм, может, палач был искусным лекарем или и то и другое вместе, но порезы начали затягиваться. Элизабет и Эстер по очереди ухаживали за француженкой в свободное время. Даже Марта подошла однажды к постели Жанель и попыталась сказать что-то приятное — по крайней мере, в силу своих возможностей:

— Такой страшной, как Эстер, ты не будешь. Когда раны заживут, ты сможешь зачесывать волосы вперед и снова будешь выглядеть вполне прилично.

Жанель слегка улыбнулась.

— Спасибо за подбадривание!

Вечером у двери неожиданно появился секретарь настоятеля и потребовал, чтобы Элизабет оделась менее откровенно и последовала за ним. Он нетерпеливо ходил перед домом, стараясь не смотреть в глаза посетителям, пока мадам в своем доме наряжала Элизабет для важного гостя.

— Можно мне снова надеть тот красивый медальон? — попросила Элизабет.

Эльза Эберлин задумалась. Она достала ценное украшение из своего сундука и любовалась блеском камня при свете лампы.

— Он мне очень дорог. Я не перенесу, если ты его потеряешь.