Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность

Очевидно, друг этот занимал сравнительно высокое иерархическое положение, был, может быть, епископом в каком-либо городе Малой Азии. За последнее говорит и самый тон обращения св. отца к нему, как равного к равному (а Ириней в это время, как мы покажем ниже, был уже епископом Лионским).

В том же предисловии св. отец называет своего друга «способнейшим» себя, таким, который может по широте своего ума сказанное Иринеем слабо и кратко представить в силе и обилии перед своими слушателями.[1462]

Отношения между ним и св. отцом были самые лучшие. Последний называет его не иначе, как dilectissime (греч. áyaTcrjTé) = «любезнейший», «возлюбленный», «друг»;[1463] с любовью же исполняет его просьбу о книгах против еретиков.

Все эти данные, как видим, не настолько определенны, чтобы на основании их можно было прямо и точно указать на какого-либо деятеля того времени. Выводы из них могут быть только приблизительными. По нашему мнению, принимая их во внимание, адресатом Contra haereses можно признать Поликрата Ефесского (участника пасхальных споров).

Он жил как раз во время написания этого труда. Был греком по происхождению, занимал епископскую кафедру, пользовался большим авторитетом среди своих пасомых.[1464] В его время гностицизм сильно распространялся в Малой Азии. Нужда в опровержении еретиков была и здесь большая.

Против нашего предположения, по-видимому, нельзя привести основательных возражений. А в пользу его помимо указанной уже естественности говорит и та интенсивная связь, какая вообще существовала у св. Иринея с Малой Азией и ее христианским населением.[1465]

IV.

В предисловии к III книге «Против ересей» Ириней пишет: «Я послал тебе (другу) мои книги (misimus tibi libros), из коих первая содержит мнения всех (еретиков) и раскрывает их обычаи и характер поведения, а во второй опровергнуто и разрушено их превратное учение... В этой же третьей книге я представлю (in hoc tertio inferemus) доказательства из Писаний».[1466] Соединение первых книг в одно (множеств. libros), при отсутствии упоминания об отсылке первой в заключении к ней или в предисловии ко второй, говорит за то, что обе первые были отправлены одновременно. А прошедшая форма глагола (misimus) рядом с будущей о третьей книге (inferemus) свидетельствует, что посылка этой и следующих состоялась позднее тех.

В предисловии же к IV книге св. отец говорит: «Посылая (transmittens) тебе, друг, эту четвертую книгу (quartum librum), я подтвержу словами Господа...» и т. д.[1467] А в IV, 41, 4 стоит: «Прочие изречения Господа... и изложение посланий святого Павла я представлю (disponentes) в другой книге (in altero libro = V) и таким образом с помощью Божией я доставлю (praebebimus) тебе полное сочинение: “Обличение и опровержение лжеименного знания”, давая в этих пяти книгах (in quinque libris) и мне самому, и тебе пособие к противоборству со всеми еретиками».[1468]

Здесь, как видим, глаголы, соответствующие misimus в первом случае, прилагаются в отдельности к IV и V книгам. Отсюда ясно, что И последние писались и отсылались в разное одна от другой и позднее прочих время.

Однако ни в самом тексте «Против ересей», ни в других источниках нет никаких оснований разновременность эту растягивать на два десятка лет, как делают Барденгевер,[1469] Штирен[1470] и некоторые другие авторы. В сочинении была большая нужда; с ним нужно было спешить. Поэтому, вероятно, книги писались непосредственно одна после другой, и весь период составления их не превышал двух-трех необходимых для обработки лет.

Отсюда, когда поднимается вопрос о времени появления Contra haereses, нет необходимости решать его в отдельности о каждой книге, а можно говорить сразу о всем труде св. отца. Но когда же он был написан?

В предисловии к I книге (§ 2) св. Ириней заявляет, что у него нет навыка писать.[1471] Такой фразы он, разумеется, не употребил бы, если бы прежде составил уже несколько других сочинений. Кроме того, Contra haereses упоминается им[1472] и очень сильно использовано в трактате «Доказательство апостольской проповеди».[1473] Можно думать поэтому, что антигностическое произведение было одним из его первых литературных трудов.[1474] . В какое же именно время оно появилось?

Внешних исторических свидетельств, определяющих его дату, нет, за исключением, пожалуй, общих фраз Евсевия[1475] и Иеронима,[1476] относящих период интенсивной деятельности Иринея вообще ко времени Коммода. Приходится поэтому основываться исключительно на данных‘самого текста сочинения.