Святой Ириней Лионский. Его жизнь и литературная деятельность

Как видим, сходных слов во всем этом отделе можно насчитать не более шести (т. е. 12%); да из них четыре — оказываются собственными именами. Поэтому текст Киприана нельзя назвать даже.переводом Contra haereses; это такая же свободная передача содержания, как в VII главе Adversus Valentinianos Тертуллиана. А в таком-случае нельзя говорить и о зависимости или даже знакомстве св. Киприана с латинским переводом труда Иринея.

Весьма возможно, что у первого был под руками греческий подлинник Contra haereses, и он передал в свободной форме одно лишь место из него на латинском языке, сделав, таким образом, свой собственный перевод.

Массюет, предвидя подобный вывод, указывает на то, что Киприан, будто бы, не знал греческого языка.[1772] Однако Иордан справедливо возражает ему, что в первой половине III в., когда жил св. отец, греческий язык продолжал еще быть общераспространенным литературным языком. К тому же Киприан, происходя от богатых родителей, получил хорошее образование.[1773] Поэтому говорить уверенно о незнакомстве его с греческим языком не приходится; тем более что ни Массюет, ни кто другой своего настоящего положения не подкрепляет никакими доказательствами.

Позднейшие, а отчасти и современные Тертуллиану и Киприану христианские писатели, оставившие свои труды на латинском языке, не обнаруживают также никаких следов знакомства с латинским Иринеем. Между тем большинство их, как Новациан, Руфин, Иероним и, вероятно, Лактанций и Викторин знали хорошо, вообще, творения св. отца.[1774]

Особенно характерно молчание о латинском переводе Contra haereses у Лактанция, Руфина и Иеронима. Первый по справедливости считается знатоком греческой и латинской литературы прошедшего и своего времени. И если у него нет никаких следов и упоминания о латинском Иринее, значит, последнего не было в то время.

Руфин перевел на латинский язык «Историю» Евсевия. В ней, как известно, масса выдержек на греческом языке из Contra haereses. Если бы у Руфина был или вообще в его время существовал латинский перевод труда Иринея, он, по всей вероятности, воспользовался бы им для облегчения своей работы. Между тем Иордан, тщательно проверивший и сравнивший перевод Руфина с греческим подлинником Евсевия и латинским Иринеем, вполне определенно утверждает, что у Руфина нет решительно никаких следов знакомства с последним, и перевод его сделан самостоятельно с греческого оригинала.[1775]

Иероним же не только ничего не говорит о латинском переводе Иринея, но прямо причисляет св. отца к греческим писателям.[1776] А голос этого биографа св. отцев должен быть принят во внимание. Он тщательно собирал сведения о них; и если бы ему был известен латинский перевод Contra haereses, он не преминул бы упомянуть об этом.

Ясные следы пользования латинским переводом труда Иринея обнаруживаются лишь у блаж. Августина в его сочинении Contra Julianum. Чтобы убедиться в этом, достаточно простого сравнения соответствующих текстов.

Например, IV, 2, 7 Contra haereses читается: