Святой нимб и терновый венец

– Ходят слухи, что во время затеянного новым кюре ремонта ветхой церкви один из рабочих обнаружил под алтарем металлическую шкатулку, которую тотчас передал отцу Букрэ. И тот, вскрыв ее, нашел план, разъясняющий, как добраться до сокровищ ордена тамплиеров. Что, вероятно, падре и сделал, чем и объясняется его внезапное богатство, которое он обрел буквально в течение одной ночи. Да, он отыскал сокровища тамплиеров, но не все, какую-то их часть, находившуюся в монастыре и спрятанную позднее в подземельях. Кюре еще много лет оставался в Кренн-де-Шато, и все знали, что молодая девица, являвшаяся в его доме экономкой, мадмуазель Луиза Пушон, сожительствует с ним. Слухи опять же дошли до архиепископа, который имел зуб на падре, но странное дело – никаких мер принято не было! Иного священника за нарушение целибата лишили бы сана или сурово покарали, а падре, не таясь, появлялся всюду в сопровождении Луизы, которая вела себя как его законная супруга. Отец Букре скончался в 1916 году, в разгар Первой мировой войны, и его состояние оценивалось на момент смерти в девять с лишком миллионов франков золотом. Колоссальная сумма! Он отписал все свое имущество Луизе Пушон, которая в мгновение ока превратилась в одну из самых богатых женщин тогдашней Франции. На погребение съехались чрезвычайно известные и богатые люди, многие из Парижа. Спрашивается – зачем? А вот еще одна странность: Букрэ, говорят, за несколько дней до кончины, словно предчувствуя смерть, заказал гроб и завещал закопать себя вертикально.

Они медленно приближались к церкви, разглядывая ее. Архитектор явно стремился придать деревенскому храму сходство с собором Парижской Богоматери: с высоты на путников взирали каменные чудовища и монстры, словно охранявшие тайны священника-миллионера, по чьему заказу воздвигалось здание.

– Луиза, которой к тому времени было под пятьдесят, всего лишь через два месяца после кончины падре вдруг родила, и все были уверены, что ее ребенок – отпрыск умершего священника. Женщина вышла замуж за какого-то своего кузена, и тот назвался отцом мальчика, крещенного в этой церкви и нареченного Алоизом. И бывшая экономка падре, и ее сын, который, кстати, умер всего пару лет назад, обладали, подобно падре Букрэ, поразительными финансовыми способностями. Они многократно приумножили миллионы, оставленные священником, а после Второй мировой Алоиз-младший основал частный банк, который является одним из ведущих в Европе. Сама Луиза скончалась в 1937 году и велела похоронить себя рядом с могилой падре Букрэ. Вот, кстати, здесь они и лежат.

Профессор указал на два скромных надгробия из серого камня. «Падре Алоиз Букрэ. 1836 – 1916», – прочитала Виктория надпись на одном и: «Луиза Мария Катарина Савизьен, урожденная Пушон. 1861 – 1937» – на другом.

– Так это и есть мать основателя банка Савизьен? – воскликнула Виктория. – Они считаются одним из самых богатых французских семейств!

– Именно так, – подтвердил Джек. – А восхождение к деньгам и могуществу началось с наследства падре Букрэ.

Рональд Каррингтон, стоявший уже на пороге церкви, поманил их. Первое, что бросилось Виктории в глаза, когда она вошла в храм, была морда застывшего в неестественной позе беса.

– Демон Асмодей, – пояснил профессор, – покровительствующий, помимо всего прочего, финансовым махинациям и кладоискателям. Странный выбор для церковного интерьера, не находите?

– Да здесь больше бесов, чем святых! – сказала с испугом Виктория, осматриваясь по сторонам.

– Дорогая моя, вы не первая, кто это заметил, – похвалил девушку профессор. – Взгляните, что написано под изображением демона? Ах, вы не владеете латынью в совершенстве... Тогда я вам переведу: «То, что скрыто, станет однажды явным». Каково? Падре обнаружил сокровища тамплиеров, это и обеспечило ему покровительство со стороны Ватикана. Но Алоиз Букрэ не мог удержаться, чтобы не оставить в новой церкви разнообразные намеки и, возможно, прямые указания к тому, где спрятаны сокровища. Или вот взгляните на каменный алтарь. Прямо под изображением распятого Христа выбита надпись: «Terri– bilis est locus iste» – «Ужасно место сие». Как это понимать? Похоже, падре был в курсе того, что Христос не умер – подтверждение тому вы найдете на фреске: Иисуса заворачивают в плащаницу, но глаза у него открыты, а на губах играет улыбка, что не соответствует хрестоматийным представлениям. Да и кровь у Христа потоками льется не из ладоней, а из запястий, что идет вразрез со всеми догмами!

– Чем могу вам служить? – раздался неприятный, каркающий голос.

Профессор Каррингтон, изучавший фреску, застыл в неудобной позе.

На пороге церкви возвышался худой темноволосый субъект, облаченный в черное. У него было костистое лицо и пронзительный взгляд глубоко посаженных карих глаз.

Потирая лоб, Виктория произнесла:

– Мы... осматриваем церковь...

– Осматриваете? Да вы здесь учиняете обыск! Вы находитесь в храме Божьем, не забывайте! Я – падре Луи Дорро, и я несу ответственность за этот храм, – прокаркал костлявый священник.