Святой остров

Доктора «несло» со страшной силой. Ни одно закрепляющее не действовало. Остап Тарасович слабел, худел и рвался с постели спасать человечество. К нему пришлось приставить двух рядовых, для удержания.

Другие два пациента, пожилой профессор и спонсор, вели себя до странного тихо. Счастливо улыбались и ни к чему претензий не имели.

Оставлять часть без доктора не хотелось. Но, видимо, другого выхода не было.

Глава двенадцатая Шепот в ночи

– И как шмякнется прямо в навозную кучу!..

– Бедный профессор! – рассмеялась Бетси, но тут же одернула себя. – Бедный Гор! Как он там?

– В унынии, – развел руками Алексей Мережко. – Рвался было вместе с отцом на большую землю, но тот раскричался, расшумелся, неизвестно из-за чего.

– «Тр-рубы Иер-рихонские! – очень точно скопировал лейтенант голос почтенного археолога. – Ты хочешь, чтобы эта мерзавка осталась здесь одна, без присмотра?! Представляешь, что она выкинет? Несчастной науке снова ничего не достанется! Нет уж, святые апостолы, дудки! Оставайся здесь и ни на мгновение, слышишь, ни на мгновение не спускай с нее глаз! И эта ее рана – не более чем ловкая маскировка!»

«Узнаю своего учителя!» – подумалось горько.

– А потом?

– Пламенная речь, по всей видимости, лишила старика сил, и он потерял сознание. Их со спонсором и нашим гарнизонным медиком, у которого приключилось что-то вроде дизентерии, уже отправили в Одессу, в наш госпиталь. Кстати, за что это Енски-старший так тебя не любит?

Молодые люди уже были на «ты». Произошло это как-то само собой, незаметно. Да и странно было бы после всего, пережитого ими сегодня под водой, соблюдать светские условности.

– Это старая распря. Понимаешь, существуют некоторые противоречия между официальной археологией и археологией «черной». Мы, одиночки, не связаны по рукам и ногам различными правилами и запретами. Работаем, где хотим и как хотим. Не придерживаясь строгих инструкций и методик. И находками не обязаны делиться с мировой общественностью и музеями. С точки зрения профессора, мы враги номер один для святой науки…

– Но все-таки, бедный Гор, – закусила губу девушка. – Надо бы его утешить. Он ведь рос без матери, которая сбежала от Алекса еще тогда, когда сын только родился. Профессор воспитывал его в одиночку, таскал за собой в экспедиции…

– Ты очень привязана к нему? – поинтересовался пограничник.

Элизабет послышались в его голосе ревнивые нотки. Она с удивлением взглянула на лейтенанта. На этот раз он был одет попросту. Белая футболка и шорты. Девушка не могла не отметить, что без формы ему гораздо лучше. Загорелые мускулистые руки и ноги были открыты, тонкая ткань футболки выгодно подчеркивала хорошо развитой, красивый торс парня. Молодая баронесса даже слегка зажмурилась, чтобы отогнать невольный соблазн.

– Некоторое время мы встречались, – ответила она откровенно. – Но это в прошлом. Теперь мы просто друзья.

– Гор, по-моему, так не считает. Пока ты была в беспамятстве, он вел себя так, словно вас связывает нечто гораздо большее, чем обыкновенная дружба.

Снова ревность? По какому праву? Но Бетси отчего-то было приятно. В груди потеплело.

– Я поговорю с ним, – пообещала она. – Где он сейчас?

– Мадам Пастухова вверила его нежным заботам очаровательной феи.

«Ага! Вот они, „варианты“ Папы. Ну-ну, госпожа гроссмейстер!»

– Не хочешь выпить? – поинтересовалась девушка, чтобы сменить скользкую тему. – Посмотри там, в баре. И мне налей.

Молодой человек, пружинисто вскинув свое тело из кресла, подошел к бару. Бетси предположила, что он нальет себе чего-нибудь покрепче: виски или бренди. Почему-то все мужчины предпочитают виски. Что за странные пристрастия? Обжечь себе гортань полутора унциями горького пойла. Б-р-р… Хотя иногда и можно. Хорошо расслабляет. Вот, например, сейчас она не отказалась бы от небольшой порции скотча или коньяка. Чтобы не чувствовать себя такой скованной в присутствии этого красивого, мужественного парня.

К ее удивлению, она ошиблась. Алексей выбрал красное сухое вино. Бургундское. Ловко управившись с пробкой при помощи хитроумного штопора (девушка подивилась его сноровке, сама она так и не смогла освоить это чудо бытовой техники), пограничник разлил рубиновую влагу в два высоких бокала, поставил их на серебряный поднос и вернулся с ним к дивану, на котором возлежала раненая.

– Прошу вас, баронесса, – склонившись в галантном поклоне, произнес Мережко по-французски.

– О, сударь, как вы любезны, – подыграла ему девушка в том же тоне и на том же языке.

Напиток был кислым и чуть терпковатым, как почти и все французские сухие вина. Но по такой жаре в самый раз. В помещении работал кондиционер, но и он едва справлялся с духотой, разлитой в пространстве над островом Левке.

– Расскажи мне еще что-нибудь о своей работе, – попросил Алексей.

Элизабет очень хотелось, чтобы парень попросил ее о чем-то другом, и она слегка расстроилась. Ну да ладно. Вечер только начинается. В бутылке еще плещется вино. И впереди – целая Вечность.