Святой остров

Берия по секрету признавался англичанину, как тяжело ему стало работать в последнее время. Хозяин (тут нарком делал глубокомысленную паузу и закатывал глаза вверх, чтобы было понятно, о ком идет речь) сделался совсем невыносим. Требует все новых и новых жертв. Вон, на днях вызывал и поручил собрать компромат на своих старых соратников Молотова и Микояна. Он знает, ему по секрету донесли доброжелатели, что Хозяин уже подумывает над тем, чтобы заменить и его, своего верного пса, готовя ему участь Ягоды и Ежова.

Но он не так прост, как может показаться. И не пойдет покорно на заклание, как миллионы этих тупых и уничтоженных, как личности, его соотечественников. Но для борьбы с Хозяином ему, Берия, нужны средства. Много средств. Чтобы подкупить кого следует, приобрести необходимое оружие, а потом накормить изголодавшуюся и разоренную небывалой войной страну.

Нарком говорил очень убедительно и, по крайней мере, внешне, искренне. Их беседы продолжались не день и не два. Мелоун уже был готов поделиться с Лаврентием Павловичем нужными тому сведениями, но тут произошел неожиданный случай, резко повернувший судьбу плененного археолога.

В один из вечеров, когда уже была выпита одна бутылка замечательного вина с экзотическим названием «Цинандали» и они уже перешли ко второй, называвшейся не менее цветистым именем «Киндзмараули», дверь в помещение распахнулась, и в комнату вошел невысокий человек в полувоенной одежде. Одного взгляда, брошенного на него, англичанину хватило, чтобы узнать гостя и мигом протрезветь. Перед ним стояла личность, хорошо известная Дэмпси по многочисленным фотографиям и кадрам кинохроники. Вон и здесь на стене висит его большой портрет, увитый зеленым плющом.

– Ну что, загаворщыки, нэ ажидалы? – зло процедил Сталин сквозь прокуренные пожелтевшие усы. – Шлиманы хреновы!

Берия и переводчик вытянулись по стойке смирно. Загипнотизированный взглядом тигриных глаз, медленно поднялся со стула и англичанин.

– Ладно, ладно, садытесь. Пашутил, – махнул слабой рукой Хозяин. – Пока пашутил… Лаврентий, как ыдут дела с нашим англыйским другом? Надэюсь, он меньше упорствует, чэм гаспадин Валленберг?

– Так точно, товарищ Сталин! – браво рапортовал Берия. – Достигнуто полное взаимопонимание!

– Харашё! – вождь неспешной походкой обошел стол и сел на место, занимаемое до этого наркомом. – Так какие же тайны оставил нам наш покойный противник Гитлер?

«Странно, что его интересует не золото Вавилонии, а бумаги фашистов, – подумалось Мелоуну. – Хотя, зачем ему драгоценности. Он ведь и так полноправный властитель этой дикой страны и всего того, что в ней находится».

Мелоун отвечал генсеку, что работы по расшифровке архивов «Дойче Анненербе» только начались. Немцы использовали специальный шифр, основанный на скандинавском руническом письме. К сожалению, все бумаги остались в Берлине, записи тоже.

Хозяин сурово взглянул на Берия, потом снова повернулся к пленнику. Уверен ли он, что материалы, попавшие к нему в руки, представляют какую-нибудь реальную ценность, а не являются обыкновенной мистической чепухой. Дэмпси твердо ответил, что половина бумаг, с которыми ему пришлось столкнуться, действительно, не заслуживает внимания. Так, всякие безумные эксперименты гитлеровцев по выведению новой расы и прочая галиматья. Но в других папках встречаются вещи любопытные. Вроде планов, где захоронены награбленные культурные ценности, результатов исследований в области психотропного оружия и пр.

– Благодарю вас, господин Мелоун, – сказал Хозяин почти без акцента и неожиданно протянул англичанину руку. – Был рад познакомиться с вами.

И вышел.

На несколько месяцев Дэмпси оставили в покое. Его перевели в небольшой, хорошо охраняемый многочисленными гебистами домик за пределами Москвы. По сути, та же тюрьма, но более комфортабельная. Здесь и произошло знакомство Мелоуна с веселой пышкой Светланой Зориной, бывшей в доме то ли буфетчицей, то ли горничной, то ли специально приставленной для наблюдений за ним осведомительницей. Скорее всего, это был последний дружеский дар Берия. Нарком несколько раз навещал археолога. И всякий раз выразительно хмыкал, когда в комнате появлялась резвушка Светлана. В общем, произошло то, что должно было произойти. Дэмпси и Зорина стали любовниками. Под ее руководством он даже начал осваивать ужасно трудный русский язык.

В один из ненастных декабрьских дней Светлана призналась археологу, что она беременна от него. Эта новость сильно взволновала Дэмпси. Он почувствовал ужасный груз ответственности, ложащийся на него.