Святополк II. Своя кровь

Спешить его заставили вести, пришедшие в разгар лета с Галиции - Володарь Ростиславич, видя, что Святополк стал родичем и другом византийских императоров и зятем Алексея Комнина, поспешил отдать свою дочь Ирину за сына Алексея Исаака.

Предславе скоро должно было исполниться пятнадцать лет. У нее перед глазами был пример старшей сестры, и девушка не сопротивлялась, хотя и очень боялась неизвестности.

Сам же Коломан был рад получить от русского князя выражение дружественности и почтения. Он прислал невесте богатые дары, не забыл ее отца и мачеху - и юная девушка навсегда покинула родной дом, чтобы стать женой молодого венгерского герцога Альмоша, родив ему Бэлу, будущего венгерского короля.

Проводив вторую дочь и оставшись совсем одна, Любава словно окаменела. Кроме Ярослава, у нее больше не было детей и не было в жизни радости. Взор ее потух, в косе засеребрилась седина. Как потерянная, бывшая наложница бродила по терему, стараясь не заходить на княжескую половину, где, казалось, каждая половичка помнила шаги ее детей и каждая мелочь напоминала о них - гордом красавце Мстиславе, нежной и веселой Сбыславе, кроткой Предславе. Оставался только Ярослав, но он, гордый своим старшинством и званием удельного князя, о матери не думал. Нелюбимая жена-венгерка болела, родив в очередной раз мертвого ребенка, а он тем временем трепал юбки владимирским девкам.

Однажды Любава случайно наткнулась на Святополка. Великий князь только что воротился из поездки в Печерский монастырь, где читал новые отрывки Несторовой «Повести временных лет» и беседовал с игуменом. Он шел по терему просветлевший душой и ликом, когда дверь распахнулась и навстречу шагнула Любава.

- Ты? - Святополк нахмурился, разглядывая женщину. - Ты почто тут? Просить меня о чем хотела?

Любава отпрянула, поднимая руки ко рту. А потом охнула и повалилась князю в ноги.

- Ой, господин мой! Князюшка светлый! Смилуйся надо мной, горемычной! - запричитала она, обнимая его колени. - О милости прошу!

- Любава? - Князь мгновение стоял, как окаменел, а потом склонился и поднял женщину. - Любава?.. Да ты что? Что с тобой?

- Ой, князюшка, смилуйся надо мной, - всхлипнула она. - Не томи душу, не рви сердца!

Руки ее знакомо обвились вокруг его шеи. Святополк воровато оглянулся, подвел женщину к скамье, усадил и присел рядом. Любава приникла к его груди.

- Да ты что? Что приключилось-то? - допытывался князь. - Али вести пришли худые?

Любава не сразу справилась с собой, отерла щеки концом убруса.

- Прости меня, светлый князь, - спокойнее, хотя и дрожащим голосом, заговорила она. - Позволь уехать домой, в Новгородчину. Нет мне жизни здесь! Отпусти!

Святополк ахнул. Любава не расставалась с ним почти тридцать лет - с тех пор как первый раз прижал к груди ее, шестнадцатилетнюю. Она всегда была рядом - страстная, любящая, мудрая, иногда твердая и суровая. С нею он советовался, ее долго считал своей женой и не женился лишь потому, что другие князья, женатые на княжнах, принцессах и боярышнях, потешались над его любовью, и это ранило его душу. После того как появилась половецкая хатунь, между ними пролегла трещинка, которая расширилась смертью Мстислава, но половчанка умерла, а преданная Любава осталась. И вот…

- Ты что?! - воскликнул Святополк, когда смог говорить. - Взаболь решилась?

- Взаболь, княже! Дюже больно мне тут, - вздохнула Любава. - Дети мои разлетелись по свету, никого мне не осталось на старости лет. Ты меня не любишь… Почто мне одной стариться? Ворочусь к себе в село. Там братья мои остались. Возле них проживу…

- Нет! - вырвалось у Святополка.

- А нет, - по-своему поняла его Любава, - так к Ярославу отпусти. Чай, родной сын, матери за порог не выгонит…

- Нет, - тверже повторил Святополк и сам подивился своему решению. - Ты останешься здесь.

- А Варвара твоя? А дите? Княжич ведь будет…

- Варвара - она мне жена и чадо мое у нее, - кивнул Святополк. - А ты… Яне могу представить, что тебя не будет рядом!

Любава вздрогнула. Как давно она не слышала таких слов от своего князя!

- Так ты, - женщина подняла на него заблестевшие глаза, и лицо ее преобразилось, осветившись и став моложе, - ты меня любишь?

- Люблю, хоть моя. И любить буду, - вздохнул Святополк.

В конце лета зазвонили колокола на Святой Софии и во всех монастырях. Бирючи скакали по улицам Киева, спускались в Подол и мчались по селам и ближним городам, а в самом Верхнем городе народу выкатывали бочки вина и хмельных медов. Киев праздновал - у великого князя Святополка Изяславича родился сын, нареченный Брячиславом.

Иванку в сельцо весть о рождении княжича принес дружинник, ездивший в город по делам. Радуясь за князя, Иванок тоже выставил для своих дружинников и холопов меда, но, хотя следом же примчался гонец от Данилы Игнатьевича с приглашением на почетный пир, он не отправился в Киев - в начале лета Зелга ему самому подарила сына, которого Иванок назвал Мстиславом в память о друге-княжиче.

Глава 29