Святослав (Железная заря)

Встреча с Константином оставила тёплый, полный надежд след в Ольгиной душе. В дороге было многое думано-передумано о предстоящем крещении Руси, о том, что в первую голову надо убедить бояр, а там — не мечом, а убеждением пренести Христову веру в народ. И не сразу это будет, пройдут десятилетия, и уже не Ольга, а правнуки её вкусят ту полноту пользы, что хочет пренести она сейчас. Объеденённый общей верой народ от тиверцев до новгородцев, от древлян до вятичей, страна с каменными храмами, учёными людьми, с купцами, ходившими от англов до далёкого сказочного Чина. Ольга уже обошла все трудности и мыслью была в веках грядущих во времена расцвета своей страны. И удивительно унылым показался деловой Киев со своими домами-полуземлянками и высокими рублеными по-ладожски дворами торгового Подола с робким первым подтаявшим снегом на кровлях.

Это была её сторона, её родина, княгиня с улыбкой отвечала на поклоны киевлян и, казалось, никогда не заменит золотое византийское величие этой полюбившейся лесной стороны. Пока везли в Вышгород в открытом возке, Ольга, прижмурив глаза, пила воздух боров и дубрав, ощущая счастье приезда домой. В помолодевшем теле ощущались новые силы, желание деять и созидать.

Не захотела княгиня заметить, что горожане и даже челядь в родном доме смотрят на неё как-то по-особенному. То, что ей, привыкшей к повиновению и почтению, казалось легко, удивило неожиданным отпором. Первый был сын Святослав, высказавшийся матери:

— Зачем ты приняла веру ромеев? В людях уже о ворожбе и порче на тебя наведённой говорят, что подменили тебя и другую княгиню прислали. Даве требу за тебя приносили...

То, что сын идёт постоянно ей наперекор, подчас даже необдуманно, к этому Ольга привыкла и потому даже не стала спорить и сейчас что-то доказывать. Потом она собрала вятших мужей. Княгиня хмуро обвела взглядом знакомые лица, почему-то показалось, что разговор будет не из лёгких. Первое слово дали Искусеви, который в искусных словесах долго и интересно рассказывал о поездке. Пока он говорил, Ольга не сводила внимательных глаз с вятших, наблюдая за ними. Слушали внимательно, никто ни жестом, ни словом не выказал негодования, когда речь шла о крещении княгининых спутников. Затем Ольга, тщательно выбирая слова, рассказала о том, что задумала, смешав воедино свои мысли и разговор с Константином Порфирогенитом.

— Веру новую принимать — обычаи старые рушить. Как против людей пойдёшь? — первым решился возразить пожилой боярин Гудым. Его поддержал сын, и началось. Вятшие решительно не понимали, зачем руси принимать чужую ромейскую веру, принятие которой несёт в иных странах ненужную кровь.

— Все народы, слава о которых ходит за их пределами, приняли Христа, — Ольга повысила голос, — англы, франки, болгары, геманцы, угры. И дело не в обычаях. Эти народы говорят на равных друг с другом, презирая тех, кто веру не принял. Мы не разбойная ватага! Наши купцы на рынках Царьграда и на Рейне торгуют. Кто-то, дабы легче с тамошними торговыми людьми говорить, тоже в христианство перешли. Народ не вдруг от своих богов откажется, но и железом принуждать мы не будем!

Рассудительный в отца и в него же статью Мстислав Свенельд попытался примирить стороны:

— Может подождать, пока базилевс нам эту самую митрополию даст? А там посмотрим.

Но его не услышали. Сторонники Ольги сцепились в словесной пре с остальными. Казалось, дойдёт до драки. Поминалась и честь предков, и плохое, что створилось в странах, где приняли Христа. Княжич Святослав поднялся с лавки, призывая к вниманию, дождавшись тишины, взял слово, обращаясь к матери:

— Нашу землю стерегут наши боги, княгиня. И принимать чужую веру лишь по твоей прихоти мы не будем.

Никто не ожидал, что Святослав так открыто и за всех выскажется, потому в повисшем молчании все взгляды устремились на Ольгу.

— Что ж, — сказала она и в голосе её звучала скорее обида, чем гнев, — раз вы не считаете меня достаточно разумной, чтобы считать то, что я предложила, лишь прихотью, то я оставляю вместо себя своего сына Святослава. Его вы будете слушать, как слушались меня. Он достаточно уже зрелый муж, чтобы править землёю русской. Но нам будет тесно в Вышгороде и я осуществлю задуманное без вас в ином месте.

Княгиня поднялась со своего места и, развернув плечи, гордо и неспеша вышла из палаты, притихшей от такого нежданного и скорого решения. Святослав повёл шеей, отворачиваясь от устремлённых на него взглядов. Мстислав Свенельд рёк общую надежду:

— Слова княгиня сии в запальчивости сказала. Остынет — передумает.

Глава 19

Придя в себя, Ольга поняла, что погорячилась. Первый раз в её прибывание средь Днепровской руси ей дали такой дружный отпор. Но сказанного не воротишь. Весь её двор отъезжал в Киев. Многочисленные возы с добром и челядью Ольга опередила, выехав туда с дружиной.