Святослав (Железная заря)

Крещение состоялось через несколько дней в храме Святой Софии самим патриархом Полиевктом. Крестным отцом стал император Константин. Княгиня внимательно внимала позабытым уже наставлениям патриарха о молитве, посте, воздержании, соблюдении церковного устава, о любви к ближнему, о милостынях нищим. Первую свою за долгие годы службу в храме с замечательными гласами Софийского хора, она отстояла вместе с базилевсом. В последующие дни была крещена почти вся свита княгини и её дружина. Здесь, как и дома, возражать Ольге никто не посмел.

9 сентября русской свите был дан торжественный приём в поражающей своим убранством, впрочем, как и всё увиденное здесь, зале Магнавры. Новоиспеченная старая христианка и родственница императорского дома в этот раз была принята, как положено её происхождению и сану, такому приёму долго потом возмущалась и завидовала болгарская царица Ирина. Ольга шла к базилевсу, не поддерживаемая двумя евнухами, что означало особое почтение, вместо полагающейся проскинезы — падения ниц перед базилевсом, Ольга приветствовала императора легким поклоном, произносила приветственные речи стоя, а не пластаясь на полу. Во время приёма княгине поднесли золотую чашу с драгоценностями, в которой находилось, кроме всего прочего, 500 мелиарисиев. Не забыли одарить и сопровождающую княгиню свиту, преподнеся, однако, не обращённым в христианскую веру людям Святослава меньше всего — по 5 мелиарисиев. На вечернем пиру её посадили с жёнами близких к базилевсу вельмож. Как и на Руси сами вельможи, члены синклита, друнгарии[37]и прочие рассаживались, соблюдая заведенный здесь обычай, приветствовали императора, говорили здравицы. Потом всё пошло своим чередом — беседовали, знакомились, перебрасывались шутками. Княгиня, слегка напряженная в начале пира, почувствовала облегчение от теплых речей и неложного к ней внимания. Что здесь сыграло главную роль — уважение императора или принятие ею правой веры, было неизвестно, а скорее и то, и другое. Играли музыканты, змеями извивались в танце восточные красавицы, тощий мим играл шестью ножами, а бородатый факир пускал изо рта пламя.

Вино приятно ударило в голову, и Ольга смело вступила в обсуждения с жёнами вельмож искусства мима и факира, пока не обратила внимание, что дочь Игоря Молодого, Берта, которую тоже взяли с собой, едва доставая до стола со своего кресла, отчаянно вымазалась поданной к столу рыбой. Сидевшая рядом женщина по имени Анастасия, рассмеявшись, сказала Ольге:

— Посади её рядом, а то всё мимо рта проносит, исхудает, кто ж замуж возьмет?

— Ой, найдутся! Меня и то подобрали, а она вон красавицей растет! — улыбаясь, поддержала разговор крючконосая зоста [38], сидевшая напротив.

— Иди ко мне, Берта!

Девочку поддержали весёло-шутливыми криками:

— Давай, давай, малышка, под столом пролазь, не то замучаешься обходить!

Княгиня посадила Берту рядом с собой, и девочку тут же окружили зосты, ухаживая за ней.

Слуги продолжали носить перемены. Пресыщенные вельможи лениво ковыряли двузубыми вилками еду, больше налегая на вино, кое-кто уже ушел, поблагодарив императора и простившись с ним. Воспользовавшись общим разбродом, Константин подозвал к себе Ольгу, и та пересела поближе к императору.

— Ну как, княгиня, я исправил свой промах? — спросил базилевс, имея в виду долгое стояние русского посольства у вымолов. Ольга согласно склонила голову.

В этот вечер они проговорили ещё о многом: об устроении власти, о расширении государства путем захвата соседних земель, о торговле, даже о последующей возможной дружбе между сыном императора и сыном княгини.

Все последующие дни были насыщены для Ольги и остальных русов, сопровождавших её. Их водили по Константинополю и на службу в Софию. Подтверждались старые договоры и был заключён новый: о военной помощи Руси для Византии. Ольга здесь уступила, снова вспомнив, что теперь через брак сына можно будет просить воинов у Володислава.

9 октября состоялся последний приём, на котором присутствовала лишь Ольга с ближними своими боярами и старым, ещё привезённым из Плиски, духовником Григорием. Под конец приёма русов снова одарили подарками, вручив Ольге 200 мелиарисиев.

Уже дул прохладный ветер с Пропонтиды[39]и пора было возвращаться домой. 10 октября, сопровождаемая высокими ромейскими вельможами до самого причала, Ольга отправилась назад в Вышгород.

Глава 18