Святость и святые в русской духовной культуре. Том 1.

Второй характерный тип сочетаний авест. spэnta- предполагает связь этого прилагательного со словами, относящимися к обозначению разных форм психо–ментальной деятельности и ее результатов. Особенно показательны сочетания со словами, восходящими — прямо или опосредствованно — к и.-евр. *men — (*k'uen–to & *men-), ср. авест. spэnta- & mainyav-, сочетание, лежащее в основе имени одного из «бессмертных святых», персонифицированного Святого Духа Спента Майнью, творческой ипостаси Ахурамазды. Но этот же элемент man-/main — (<*men-) сочетается с эпитетом spэnta- и в осложненном виде. Ср. spэnta- & ((ahura) mazdah-< *man(d) — dha-) и spэnta- & (ar–mati< *mn–ti-, к man-< *men-, cp. arэm.matay- Pursišniha 25, о правой мысли) как обозначения двух других важных персонажей иранского пантеона (о последнем из них см. также ниже). Подобный же блок (spэnta- & man-) скрывается и в сочетании эпитета spэnta- с обозначением слова — maθra (др. — инд. mantra-), часто святого, магического, колдовского, заклинательного, ср. maθrai spэntai (см. Bartholomae 1904:1620) [348]. Характерно и другое сочетание составных частей, но уже без элемента man-: spэnta- & gaθa — «святая (священная) песнь, гата», ср.: gaθabуо spэntabyo ratuxsaθrabyo asaonibyo (Y. 55, 1) [349]. Наконец, к этой же сфере относится и сочетание spэnta- & frasa — (fэrasa), реконструируемое на основе Adj. spэntо. — frasan-, о задающем святые вопросы, ведущем святую беседу (ср.: gairim аvі spэnto. frasna varэšэm avi spэnto. frasna — Y. 22, 19, об Ахурамазде и Заратуштре, ведущих святую беседу.

Набор авестийских сочетаний с эпитетом spэnta-, несомненно, расширяет возможности реконструкции подобных формул применительно к индоевропейскому и к отдельным более поздним языковым традициям. Наибольшее значение в этом отношении имеет авест. spэnta- & mainyav (man-), которое бросает свет на слав. *Svetomyslъ, предполагающее сочетание *sveta(ja) & *myslь — при том, что уже ранее (Топоров 1963:5–13) предполагалось видеть в слав. *myslь отражение и.-евр. *men-/*mon-/*mn — (ср. также слав. *sveta(ja) & раmetь и т. п., не говоря уж об образе Святой Мудрости, соотнесенной позже с Софией, ср. sveta/ja/ & *modrostь). Вместе с тем иранск. spэnta- & mainyav — (man-), как и слав. *svet- & *metь-, частично подключаются к архаичной поэтической формуле «святой» (священной) ментальной силы, восстанавливаемой на основании сравнения вед. isiréna… manasa (RV VIII, 48, 7: *isaram & *manas) и др. — греч. ίερον μένος (σ34) [350], см. Schmitt 1967:42–43, 192 и др. В других случаях авестийские данные (например, spэnta- & gaθa) очерчивают круг поисков подобных структур в славянской языковой и культурной традиции (ср. слав. *gatanьje, *gatati и т. п. в связи с гаданием, отгадыванием загадок, ворожбой, предсказанием и другими сакрально отмеченными действиями).