Святость и святые в русской духовной культуре. Том 1.

Таким образом и стих «светъ бо есть / вьсему миру сему» оказывается не только частичной цитатой одновременного ряда сходных фрагментов новозаветных текстов, которая выполняет определенную роль в синтагматической структуре текста, но и отсылкой к длительной традиции (начиная с Библии), как бы освещаемой сразу и вдруг некиим светом в данном месте текста. Игра этими двумя измерениями — горизонтальным (в тексте) и вертикальным (вне текста, но через всю традицию) — становится почти правилом всюду, где в «Прогласе» появляются цитаты и цитатообразные фрагменты. Сам этот стих резко противостоит предыдущему (и тоже цитатному): в нем нет ни р, ни сочетаний согласных с р (как в первых двух стихах); более того, резко падает число взрывных согласных (два т в предконечной позиции); зато господствует фрикативное с (иногда в сочетании с в); во втором полустишии возникает тема губного носового согласного м, дважды поддержанного губным гласным; цепь вокалических элементов строится на регулярной мене передних и непередних гласных (с двумя исключениями), характерно полное отсутствие носовых гласных в отличие от всех соседних стихов и т. п. [68] Грамматически оба полустишия как бы соотнесены с соответствующими частями предыдущего стиха. Первые полустишия реализуют одну и ту же элементарную схему Subst. (Nom. Sg.) & Vb. fin. (3. Sg. Praes.), ср. «Хрестъ грядетъ» и «светъ бо есть», где отношения между элементами таковы, что, во–первых, допускают соответствующие отождествления («Хрестъ» = «светъ»; «грядетъ» = «естъ») и, во–вторых, как следствие из предыдущего — мену предикатов («Хрестъ есть» и «светъ грядетъ»). Отсюда объясняется «мозаичный» характер этого фрагмента текста, причем именно «мозаичность» заражает эту часть текста «резонансными» тенденциями (некое вибрирование в монотонной фонически среде, где повторяются сходные элементы на сопоставимых местах). Отношения между вторыми полустишиями соответствующих стихов строятся на иной основе. Ее можно было бы назвать синонимической: «съберати языкы» и означает, собственно, достижение, охват всего этого мира, приобщение «вьсему миру сему». Если по вертикали (в колонке) развертывается синонимическая игра, актуализирующая единый смысл — «языки всего мира сего», то по горизонтали, в пределах стиха, представлена более сложная игра двух противоположных начал — синонимического и омонимического. Рифмообразное (второе) полустишие «вьсему миру сему» соотнесено с первым полустишием (кстати, также с рифмоидным характером) «светъ бо есть» не только как продолжение со своим началом, но и более изощренно: «весь миръ сь» и есть «светъ», но не как φως в первом полустишии, а как κοσμος. Сама эта фигура, общая идея мира как света Божьего, наконец, передача в старославянских текстах словом «светъ» как греч. так и αιών (ср. цепь "век", "жизнь" — "поколение" "люди", "народ" — "мир", "κοσμος", ср. болг. свят и др.) в совокупности говорят за то, что значение "мир" (κόσμος) могло начать формироваться еще в раннеславянскую эпоху и получило свое косвенное отражение уже в «Прогласе».

Следующий стих (5) прерывает (впрочем, на один момент) цитатный фрагмент, снова отсылая к пророкам «прежних» времен (о них см. в стихе 1) — «реша бо они», с тем чтобы тут же начать новую цитату (тоже, естественно, преобразованную), занимающую полтора стиха (5–6): «слепии прозьрятъ // глуси слышятъ / слово букъвеное». Эти полтора стиха представляют собой парафразу из Исайи: «И в тот день глухие услышат слова книги, и прозрят из тьмы и мрака глаза слепых» (XXIX: 18) [69], как–то откликнувшуюся и в новозаветной литературе (ср. «слепии прозираютъ… и глусии слышятъ», Мф. ХІ:5 [Мар., Зогр., Ассем.], при греч. τυφλοί άναβλέπουσιν… καί κωφοί ακούουσιν…; то же — Лк. VII:22, отчасти — Мк. VII:37) и ставшую расхожим поэтическим образом. Тем не менее, эти полтора стиха в их славянской форме (совсем иначе обстоит дело в соответствующем греческом тексте) подготавливают введение основной темы «Прогласа» — «слово букъвеное» (о нем далее) и содержательно и фонически (ср. цепь сегментов: сл… глу… сло/во/ как подступ к стихам 23–27, где тема слышимого словенами слова дана в художественно наиболее глубоком развороте).

Своим ударным о («слово») в сочетании с сегментом «бук…» второе полустишие стиха 6 как бы перекидывает мостик к первому полустишию стиха 7 — «бога же убо / (познати достоитъ)», т. е.: о… бук… // бог… убо. Сам же образ познания Бога присутствует как и в ветхозаветной, так и в новозаветной литературе; ср.: «ныне же, познав Бога», или, лучше, «получив познание от Бога…», Галат. IV:9 (νυν δε γνόντες Θεου, μάλλον δε γνωσθέντες ύπο Θεου…), а также 2 Фесс. 1:8 и др. [70]