Святые в истории. Жития святых в новом формате. VIII-XI века

…И хотел я молчать (о если бы я мог!),
Но страшное чудо возбуждает сердце мое
И отверзает оскверненные уста мои.
Говорить и писать даже и не хотящего меня
Заставляет Тот, Кто возсиял ныне
В моем мрачном сердце…[1]

«Гимны Божественной любви» Симеона Нового Богослова называют по-разному – мистической биографией, исповедью, записанным откровением, поэтическим дневником, и ни одно из определений не является окончательным.

Это литературное произведение не имеет аналогов в мировой литературе. В записях, которые в XI веке грек-монах Симеон делал для себя свободным поэтическим размером (лишь после его смерти ученик Никита Стифат собрал их в книгу), сохранилось что-то сокровенное, словно бы живой пульс его мыслей и чувств.

Внешняя жизнь Симеона Нового Богослова была не богата событиями, но благодаря его гимнам мы хотя бы отчасти можем узнать, что происходило в ее непостижимой глубине…

Родители мои не питали ко мне естественной
любви.
Братья и друзья мои все насмехались надо мною;
Утверждая, что любят меня,
они говорили совершенно ложно.
Сродники, посторонние и мирские начальники
Тем более отвращались от меня…

Симеон Новый Богослов родился в 949 (по другим сведениям – в 956) году в селении Галати в Малой Азии, в семье богатых провинциальных аристократов Василия и Феофаны. В одиннадцатилетнем возрасте родители отправили Симеона в Константинополь, где его дядя занимал видный пост при императорском дворе.

Жгучее чувство одиночества – вот что испытывал юный Симеон, оказавшись в столице Византии.

Окончив грамматическую (среднюю) школу, он не выказывал рвения обучаться дальше риторике, диалектике и другим «свободным искусствам», которые в дальнейшем помогли бы сделать карьеру. Симеон даже отказался от чести быть представленным порфирородным братьям-императорам Василию и Константину, о чем похлопотал его дядя, служивший начальником китонитов (слуг императорской опочивальни высшего разряда, ведавших гардеробом и личными вещами императора).

Никто не понимал, чего вообще хочет этот погруженный в себя, обуреваемый какими-то внутренними терзаниями юноша, да и сам Симеон, должно быть, лишь смутно об этом догадывался.

Сколько раз я хотел быть любимым людьми
И стать к ним близким и откровенным,
Но из благомыслящих никто не терпел меня.

В его гимнах есть и такое признание:

Добрые люди бегали от меня
по причине моего внешнего вида,
А злых я убегал по своему произволению.
Ибо они любили, как сказано, мирскую славу
и богатство,
Великолепные одежды и изнеженные нравы.

Может быть, Симеон от рождения был некрасив, обладал какими-то физическими недостатками и потому, как сказали бы сейчас, «закомплексован»? В том-то и дело, что как раз наоборот.

Как пишет Никита Стифат, автор «Жития Симеона Нового Богослова», дядя Симеона потому и хотел представить племянника императору, что «он отличается от многих красотой и цветущей наружностью». Никита и сам несколько раз упоминает в житии о приятной внешности учителя.

Но похоже, Симеон уже тогда тяготился своей наружностью, словно некой оболочкой. И в неприступной задумчивости мог показаться даже высокомерным.

Многие удивлялись: чего не хватает этому богатому, знатному, имеющему влиятельных родственников в столице юноше из провинции, можно сказать, баловню судьбы?

Благодаря дядиным связям, Симеон и без высшего образования получил хорошую придворную должность, даже стал членом синклита (государственного совета).

Никита пишет, что в школе Симеон овладел «наипрекраснейшим искусством скорописи, чему верное свидетельство писанные его рукой книги», а в Византии того времени каллиграфический почерк ценился высоко.

Французский историк, исследователь средневекового мира Андре Гийу в труде «Византийская цивилизация» пишет, что все византийцы были верующими и вера у них проявлялась в любые мгновения жизни: «Споткнулся ли, почувствовал ли боль, византиец всегда вспоминал Богоматерь: „Богородица, помилуй!“ Встречая монаха на улице, испрашивали его благословения».

«Молитвы и обряды, наконец, сопровождали каждое мгновение жизни: отъезд в путешествие, начало учебы, неповиновение детей, усыновление, раздоры, потерянная и найденная вещь, смерть. Благословляли скот, чтобы защитить его от болезней, и стойла, сети, просили о том, чтобы рыбная ловля была удачной».