Связь без брака – 4. Время собирать камни

— Давай встретимся? — предложила она, едва не вызвав у меня кашель. Не далее, как час назад нам руководитель делегации читал лекцию о недопустимости контактов советских спортсменов с американцами, особенно женщинами.

— Приходи на стадион, — я пожал плечами, не зная, как правильно завершить этот донельзя странный разговор, да ещё и под пристальными взорами множества людей, — я начинаю после восьми.

— Хорошо, договорились! Я приехала за тебя болеть! — заверила она, показывая на ещё трёх девушек, которые открыв рот следили за нашим разговором.

— Спасибо, — я помахал ей рукой и пошёл к своим. Лица советских легкоатлетов нужно было видеть, пришлось сдерживаться, чтобы не рассмеяться.

— Добряшов, кто это? О чём вы разговаривали? — ко мне подошёл комитетчик и зашипел на ухо.

В голове промелькнули шутки про любовь и желание остаться в Америке, но после этого у него точно случился инфаркт, а меня бы заперли в кампусе до самого отъезда, поэтому ответил я ему максимально спокойно.

— Американская гимнастка Кэти Ригби, познакомились с ней на Олимпиаде к Мексике. Товарищ Фирсов, не переживайте: «руссо туристо, обликом морале».

Мой ответ его успокоил, шутка — нет.

— Смотри у меня Добряшов, живо домой отправишься! — он погрозил мне кулаком и пошёл обратно.

«Интересно, в каком он звании? — я лениво проводил его взглядом, — и может ли он грозить вот так целому капитану?».

С этим невысказанным вопросом я отправился на лёгкую разминку, сегодня больших стартов не было, лишь знакомства, общая тренировка и тренировочные забеги, которые я все пропустил, сев на скамейку трибуны и подставив лицо весеннему калифорнийскому солнышку. Что моментально обломало многочисленных журналистов, которые видимо хотели видеть меня на дорожке стадиона.

***

Вечером, мы встретились с Кэти, которая ждала моего появления и затем трещала без умолку, словно боясь, что я от неё сбегу, всё то время, пока я занимался. Её непринуждённое общение, милое личико и приятный запах, заставили меня вспомнить, что женщины у меня не было уже очень давно. Скрывая от неё возбуждение, я закончил тренировку и сел рядом, откинувшись на пластиковом стуле трибуны. Было уже очень темно и нас вряд ли кто мог видеть из посторонних.

— Когда ты бежишь? — продолжила она свою трескотню.

— Через четыре дня.

— Думаешь победить нашего чемпиона? Хотя, что я такое спрашиваю, конечно победишь, ты же всегда побеждаешь, — она сама спрашивала и сама отвечала на свои вопросы, мне лишь оставалось «угукать», поддерживая разговор.

Внезапно она замолчала, и не успел я удивиться этому, когда её запах сладких духов стал сильнее, а к моим губам прикоснулись другие мягкие губы.

— Кэтлин, ты что делаешь? — поинтересовался я у неё, не отстраняясь, поскольку было это не скрою, чертовски приятно.

— Я люблю тебя Иван, — она отстранилась от меня, — с того самого дня, как ты повернулся, улыбнулся мне и повесил на футболку этот значок.

— Кэти, прости, но я даже не представляю себе, как мы можем быть вместе, — удивился я этому странному признанию, — я из СССР, ты американка. Эту пропасть я не думаю, что можно как-то устранить или преодолеть. Я пока не хочу жить в Америке, а ты точно не захочешь жить в моей стране.

— Почему? — удивилась она.

— Ты из другой культуры и вряд ли сможешь встроиться в наше общество, 99 % которого не говорит на английском.

— Что же делать? — она снова наклонилась и поцеловала меня, я ответил и жадно сгрёб её к себе, она даже не успела пискнуть. Несмотря на миниатюрность, она уже была совершеннолетняя, в отличие от Мехико, где я даже не смотрел на неё, как на женщину.

Нацеловавшись, но оставив её у себя на коленях, хотя член требовал немедленного продолжения банкета, я со вздохом ответил.

— Для начала, можно просто заняться сексом. Ты где живёшь?

— Сняла мотель, неподалёку отсюда, — она улыбнулась и кокетливо поправила волосы, выбившиеся из-за уха.

— Диктуй адрес, буду у тебя ночью, — принял я решение.

Она быстро проговорила, и даже рассказала, как мне туда добраться, выдав двадцать долларов наличными, чтобы я смог проехать туда на автобусе. Поцеловавшись на прощание, мы заговорщики улыбнулись друг другу и пожали руки перед тем, как разойтись в темноте, она сказала, что закажет такси, чтобы ей не добираться до мотеля одной.

***

Утром я завалился в свою комнату довольный, счастливый, хотя и немного уставший. Влюблённая девушка растворялась во мне, а я отвечал ей тем же, поскольку впервые за долгое время от меня ничего не требовали, не просили, просто отдавались и были при этом счастливы. В голове правда засела мысль, что это могла быть подстава от спецслужб Америки, но в чём она могла заключаться, я не понимал. Пугать меня распространением информации о связи с американкой? Ха! Это насколько надо быть тупым, чтобы подумать, что я на такое клюну. Да советские газеты насколько привыкли на меня дерьмо лить, что эта новость пройдёт уже по накатанной и вряд ли кого удивит.