Связанные

– Как маршал, ты должен знать, когда нужно держать рот на замке, а если ты не можешь вспомнить, то за тебя это должен сделать твой напарник.

– Значит, Ян дает урок обоим парням.

– Да. К тому же, знаешь, ему нравится отправлять людей в подвал, как и Кейджу.

– Власть сводит с ума, – прокомментировал я.

– Без сомнения, – согласился Миро, а затем прочистил горло.

Я знал, что это произойдет.

– Да? Хочешь что-то сказать?

– Что? Я? – он хихикнул. – Просто приятно видеть, как все это наконец-то начинает работать.

– Это?

– Да, Джед. Это. Ты и Боди. Я имею в виду, Господи Иисусе, если бы это не случилось в последнюю минуту, а? Или ты думал, что подождешь до сороковой годовщины его свадьбы?

– Смешно. Ты такой смешной.

– Разве я не знаю?

Мы помолчали мгновение.

– Но на самом деле, – сказал он, улыбаясь мне, – я горжусь тобой. Пришло время.

– Давно пора, и все, кто меня знает, это понимают.

– Да, но ты сорвался, Джед. Я уже начал волноваться.

Я нахмурился.

– Я всегда знал, что ты его любишь.

– Ну, разве ты не умница?

– Так говорят люди, – сказал он, ухмыляясь.

Я лишь покачал головой.

****

Боди отправился к себе домой за чистой одеждой и другими необходимыми вещами, а по дороге позвонил агенту по продаже недвижимости. Продать его квартиру будет несложно, поскольку район пользовался большим спросом. Я сказал ему, что он должен оставить ее и сдавать в аренду, но он не хотел быть домовладельцем.

– Ты принимаешь много решений очень быстро, – заметил я, когда он вернулся с одеждой, которую нужно было развесить в моем большом шкафу. Я использовал только четверть шкафа, что его очень устраивало.

– Разве не так мы всегда поступаем? – спросил он, ухмыляясь. Он прошел мимо кровати, неся корзину для белья, наполненную бутылочками разных размеров, в ванную, и тут я услышал, как он открывает шкафы и раскладывает вещи.

И это было правдой. На самом деле мы всегда так поступали. Мы оба прыгнули, не глядя, и последовали друг за другом.

– Хей, – позвал он. – Скажи, не нужны ли тебе обезболивающие.

– Нет, я в порядке, – сказал я, садясь. – Но не мог бы ты снять с меня этот слинг, когда у тебя будет секунда?

Он быстро оказался рядом, осторожно освобождая меня от слинга, который я уже начал ненавидеть. С бандажом все было в порядке, но слинг обездвиживал меня еще больше.

– Ты ненавидишь слинг, – сказал он, улыбаясь.

– С чего ты взял? – раздраженно поддразнил я.

– Ну, слинг нужен, чтобы дать конечности отдохнуть, верно? Иначе она просто висела бы у тебя под боком.

– Доктор сказал, что я должен пользоваться им весь месяц?

– Нет, обязателен только бандаж, но давай оставим его хотя бы на целую неделю.

Но если я скажу, что он мне не нужен...

– Ты думаешь, почему он просто не слушает меня?

Я встретил его взгляд.

– Это то же самое, как когда ты решаешь за меня что я думаю, когда речь идет о работе маршалом.

– Ладно, – сказал я со вздохом. – Клянусь, это не то, что я пытался сделать.

– Я знаю, но все же, – подтолкнул он меня, наклоняясь ближе. – Я знаю, что для меня лучше.

– Да, – согласился я, навсегда закрывая дверь для своих предположений о его карьере и будущем. Если бы меня спросили, я бы высказал свое мнение, но на самом деле никому не нравится, когда кто-то другой решает за него. Боди всегда особенно ненавидел это. Именно поэтому он и его семья - родители, два брата и сестра - были в разладе. Все они считали, что ему следовало выбрать другой путь и в карьере, и в сексуальной жизни. И я понимал, что они боялись, что он станет маршалом, или думали, что это не то, чего они хотели для него, но то, с кем он хотел спать, было заложено в его ДНК, это не был выбор, который он сделал. Но быть похожим на них, думать, что я все знаю лучше, - это не то, чего я хотел между нами. Я бы никогда не поставил еще одну преграду между нами, когда теперь, наконец, их не было. – Прости меня.

– Ты прощен, – сказал он, и я увидел, как потеплели его глаза, когда он посмотрел на меня. – Потому что ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой, и я знаю, что, если я просто скажу тебе, ты послушаешь.

– Это правда. Я обещаю.

Его ухмылка вдруг стала озорной, и мое сердце перевернулось.

– И, со своей стороны, мы можем не надевать этот слинг до конца сегодняшнего дня, а утром ты скажешь мне, если захочешь надеть его снова. Да?

– Да.

Он скрестил руки и посмотрел на меня сверху вниз.

– Есть кое-что еще.

Это было действительно нечто, как он мог читать микровыражения на моем лице, тонкие нюансы, которые никто другой не мог уловить.

– Скажи мне, – потребовал он, но это было мягко, легко.

– Я хочу сказать тебе, что я отдохнул, и хотя ты должен быть осторожен с моей рукой, я обещаю тебе, что не сломаю ее.

– Понимаю.

– Ты не причинишь мне вреда, – повторил я.

– Ты очень ясно даешь это понять.

– Да.

– Потому что?

– Я знаю тебя почти шесть лет, – сказал я.

Он кивнул.

– Сначала я хотел тебя, а потом ты меня, но мы никогда не совпадали. Никогда не были на одной волне.

– До сих пор, – поддразнил он меня, приподняв бровь.

– О, ради всего святого, – прорычал я на него. – Может, ты уже просто набросишься на меня?

– Так агрессивно.