Связанные

Эйдон с тяжёлом вздохом поскрёб подбородок. Качнул на табурете, на миг отрывая ножки от пола, провёл рукой по лицу, приглаживая пышные усы. Кирис и призрак аристократки обсуждали что-то вполголоса, то и дело поглядывая на Бравила. Тот, в свою очередь, безразлично разглядывал пол перед собой. Мартон ждал.

— Что ж, должен признать, что в конце концов ты оказался прав: в Формо орудует рах, — наконец негромко сказал Эйдон.

Мартон встретился с капитаном взглядом и увидел, что тот кисло улыбается. «Пусть и не тот, которого ты подозревал», — будто бы было написано у него в глазах.

— И всё же… всё же… всё же слишком уж их много в последнее время… — почти неслышно бормотал капитан, приглаживая усы. — Если только это не тот, которого…

Он замолчал, глядя на Мартона в упор.

— Последовал за нами?

— Возможно.

Кирис, которая внимательно вслушивалась в перевод и, казалось, только и ждала возможности вступить в разговор подняла руку.

— «Она шла не за нами, а за „серыми“. Другой возможности выследить нас не было».

— Вы сможете её обнаружить? — Мартон заставил себя обратиться напрямую к призраку.

— Со временем.

— А вот времени у нас и нет, — развёл руками Эйдон. — Значит, пока действуем по плану. Надеюсь, Кирис права, и перед её приглашением не устоит даже рах.

— Она придёт, — подтвердила вельменно.

Бравил фыркнул и беззвучно рассмеялся:

— Ваша двойница никого не найдёт. К вечеру вас здесь не будет.

— Ты до вечера доживи сначала, после всего, что наделал и наговорил, — отмахнулся Эйдон. — Какие приказы касательно торговца, госпожа?

— Казнить.

— Будет исполнено.

Уже второй раз Мартон почувствовал, как челюсть сама собой начала оттягиваться вниз. Готовность, с которой капитан принял приказ, оставляла надежду на какую-то уловку, но что, если… После того, что рах рассказал о внушении покорности, он уже ни в чём не был уверен.

«Ты с ума сошёл! — Мартон выразительно посмотрел на Эйдона. — За что?»

— За что?! — эхом вскричал Бравил. Юноша затрясся такой сильной дрожью, что его едва можно удержать на месте. — Я же хотел помочь!..

Лицо Эйдона приняло крайне хмурое выражение.

— Покушение на жизнь вельменно, оскорбление её достоинства, нападение на слугу вельменно, опасное колдовство, покушение на убийство ребёнка и ещё одной девушки, чьё имя мне неизвестно, — перечислил он.

— Вельменно? Так она же не…

— Мартон, ты его головой об пол не бил? А ты, торговец, оглох что ли? Ослеп? Или Винце тебя ничему не научили?

— Она не…

— Нет? Ты так и не представил ни одной верной приметы, которая могла бы заставить тебя усомниться в происхождении госпожи или иным образом сбить тебя с толку, кроме смутных ощущений и ничем не подкреплённых предположений.

— Я вам не верю, — прошептал Бравил и затравленно огляделся по сторонам.

— Вера не требуется, — жёстко отрезала аристократка. — Только порядок и послушание.

— Мы не можем, — тихо возразил Мартон.

«Только не по приказу этой твари!»

— У тебя оружие затупилось? — с незнакомым равнодушием отозвался Эйдон, однако во взгляде его читался приказ продолжать. Это обнадёжило Мартона, и он заговорил снова:

— Разве госпожа на сообщила всем нам, что медиума легко ввести в заблуждение и внушить ему всё, что угодно? Разве это не значит, что действовал он не по своей воле?

— Что за чушь ты несёшь? Я хотел… — встрял Бравил, но Мартон незаметно выкрутил ему запястье и болью заставил замолчать.

— Послушайте его! Продолжает наговаривать на себя даже перед лицом смерти. Что это, как ни внушение? Между тем мы все знаем виновника — это рах, который заставил Бравила работать на себя. Я прошу хотя бы отложить казнь, пока у него не прояснится в голове.

«А потом можно будет заменить казнь на что-нибудь менее… радикальное», — с надеждой подумал он.

Выслушав перевод, энергично закивала и Кирис — кажется, идея убить Бравила ей тоже пришлась не по вкусу — и Мартон немного успокоился. Рах подчинится. Поупирается для вида, но подчинится.

Однако всё оказалось даже проще, чем он думал.

— Оставляю это решение тебе, капитан, — спокойно ответила вельменно и отошла к окну.

На этот раз Эйдон молчал долго.

— В словах гвардейца Хельдера есть смысл, — наконец, медленно, словно каждое слово давалось ему с неимоверным трудом, произнёс он. — Что же до тебя, торговец, отныне тебе не разрешается покидать Формо и его окрестности на расстоянии дня пешего перехода. Ты не можешь занимать никаких должностей. При условии деятельного раскаяния наказание может быть смягчено спустя двадцать лет с этого дня, однако даже в этом случае запрет занимать должности останется пожизненным. Тебе понятно твоё наказание?

— Да, — Бравил отвёл глаза.

— Не советую нарушать его условий. Через несколько дюжин дней в Формо прибудет маг, чтобы поставить Знак. Если тебя не окажется на месте — гвардия найдёт тебя хоть на другом конце света и доставит в столицу. Тогда разговоров больше не будет.