Связанные

Впрочем, как бы Кристине не хотелось спрятаться от чужих глаз, а выбираться из постели всё равно пришлось. Служанки успели пересмотреть положение Кристины в иерархии слуг, а потому улыбались ей почти так же самозабвенно, как и высокой госпоже. Девушки проводили гостей к неприметной двери, укрывшейся за широким гобеленом с изображением какой-то грандиозной битвы, наверняка славной и знаменитой.

Помещение за дверью оказалось ванной — во всяком случае, огромная бадья, от которой вовсю поднимался влажный пар, оставляла на это некоторые надежды. Угол подпирал туалетный столик, заставленный многочисленными склянками, баночками, коробочками и свёртками. Зеркала не было, вместо него на стене висела пластина из зеленоватого металла, ловящая на себе блики сразу нескольких странных светильников — они напоминали оправленные металлом колбы, наполненные светящейся жидкостью. На табурете у столика оставили таз с водой, кусочек мыла и полотенце — видимо, по замыслу служанок высокая госпожа должна была принять ванну, а её слуге хватило бы и простого обтирания тёплой водой.

Кристина едва дождалась, пока Хель отдаст последние распоряжения. Стоило двери за служанками закрыться, как девушка сразу же исполнила то, о чём грезила последние несколько дней: с удовольствием растянулась в горячей воде и блаженно закрыла глаза.

— Сюда ведь не войдут? — запоздало спросила она. Из-за плотно закрытой двери доносились приглушённые девичьи голоса и какие-то непонятные шорохи — судя по всему, служанки развернули в спальне бурную деятельность.

— Нет, если их не позовут. Сейчас они в дальней части комнаты.

— Откуда ты знаешь? — Кристина приоткрыла глаза и невольно улыбнулась: на всякий случай Хель всё равно остановилась у двери и взялась за деревянную ручку.

— Просто знаю. — она помолчала, а затем со сдержанным любопытством поинтересовалась: — Ты так не можешь?

— Представь себе, — фыркнула Кристина. — Я самый обычный, самый скучный человек без каких-либо сверхспособностей, вроде звериного слуха или рентгеновского зрения. И они, надеюсь, тоже, — добавила она, вспоминая об удивительной способности местных жителей на глаз различать оттенки солнечного света.

Спустя полчаса Кристина неохотно выбралась из остывающей воды и, завернувшись в полотенце, перебралась за туалетный столик. Там её ждало настоящее испытание. Девушка нерешительно оглядела разнообразные по форме и размерам склянки, баночки и коробочки с какими-то, несомненно полезными, приспособлениями; для чего нужны некоторые из них было понятно интуитивно, назначение же остальных оставалось полной загадкой. Наконец, выбор остановился на чём-то, внешне напоминающем зубную щётку. Ничего похожего на зубную пасту рядом не оказалось, но Кристина рассудила, что это всё же лучше, чем ничего. Хель, понаблюдав за её мучениями, оставила свой пост и пододвинула к девушке баночку, пахнущую мёдом и смолой.

С помощью призрака дело пошло значительно быстрее. Хель подавала одну склянку за другой, снабжая каждую коротким комментарием. Ссадины и царапины Кристина смазала сильно пахнущей травами мазью, её же девушка щедро нанесла на огромный синяк на животе; другое средство снимало раздражение от укусов насекомых, третье притупило боль в саднящих ступнях. Но самое глубокое впечатление на Кристину произвёл бальзам для волос, который, по словам Хель, позволял надолго сохранить их в чистоте во время путешествий или разъездов — за такое в своей прошлой жизни девушка не пожалела бы никаких денег.

Занимаясь этими простыми и приятными вещами, Кристина впервые за долгое время почувствовала себя комфортно. С трудом верилось, что с момента, когда ей пришлось покинуть свой мир, прошло чуть больше недели. По её внутренним ощущениям время тянулось невероятно медленно, отчего казалось, что прошло не меньше месяца. Наконец, закончив, девушка накинула льняную сорочку и отправилась одеваться.

Комнату было не узнать. Служанки подвязали шторы, впустив в спальню мягкий солнечный свет, и поставили у окна небольшой столик. На нём разместилась широкий поднос, укрытый металлической крышкой, от одного вида которого у Кристины заурчало в животе. Два стула, два набора приборов — девушкам стоило отдать должное: умудриться понять всё совершенно неправильно, но поступить именно так, как нужно.

— А где моя одежда? — На кресле, куда Кристина повесила рубашку и брюки, было пусто.

— Её забрали и передали прачке. Но они принесли вот это.

— Ох надо же…

Хель указывала на изящное бордовое платье с узким лифом и длинными рукавами, пышными у плеча и плавно сужающимися к предплечью. Чуть выше локтя, ткань перехватывалась узкими лентами, расшитыми орнаментом из цветных нитей и бисера. Их цвет был подобран так, что гармонировать с тонкими перчатками из крашеной кожи. Рядом с платьем лежал невысокий корсет из плотного тёмного материала. Завязки практично располагались спереди, что позволяло надевать его самостоятельно.