Связанные честью

По выражению лица Луки было очевидно, что разговор – последнее, о чем он думает, но все же откинулся на стенку джакузи.

– О чем ты хочешь поговорить?

Одной рукой он скользнул ниже и начала ласкать мои ягодицы, глядя на меня голодным взглядом. Я не позволила отвлечь меня, хотя, признаться, это стоило мне больших усилий.

– Что случилось с твоей матерью? – Я знала, что она умерла, когда Лука был маленьким мальчиком, но Умберто не сказал мне ничего конкретного. Или потому, что не знал, или потому, что думал, я не должна знать.

Луки застыл, взгляд стал жестким.

– Она умерла. – Он отвернулся, сжав челюсти. – Это не то, о чем бы мне хотелось говорить сегодня вечером.

Его упрек больно кольнул. Я хотела стать ближе к нему, хотела узнать о нем больше, но было ясно, что он мне не позволит. Я кивнула.

Лука убрал руку от моей попы и медленно погладил по бедру, пробрался ниже, до внутренней поверхности бедра, скользнул под ткань трусиков, потирая пальцем мои складочки. Я должна была оттолкнуть его, но вместо этого раздвинула ноги чуть шире. Лука уткнулся носом мне в шею, затем отстранился. Он зацепил пальцами другой руки топ от бикини и стянул его вниз. Моя грудь вырвалась на свободу, покрывшись гусиной кожей, и сосок затвердел от контакта с холодным воздухом.

Из горла Луки вырвался глухой рык, когда он уставился на мою грудь. Затем он низко наклонился и втянул сосок в рот, в то же время потирая большим пальцем мой клитор. Я вскрикнула от острых ощущений. Он зарычал мне в грудь и с чмоканьем выпустил мой сосок. Лука внимательно наблюдал за мной, пока ласкал сосок языком. Я попыталась отвести взгляд, но он зарычал:

– Нет. Смотри на меня.

И я смотрела. Я наблюдала, как мой сосок снова исчезает у него во рту, наблюдала как Лука дразнит его языком, уставившись на меня голодными серыми глазами. Он легонько прикусил сосок, и я опустилась бедрами ему на руку, которая все еще дразнила мои складочки. Освобождение разлилось по всему моему телу. Лука резко отстранился, молниеносно подхватил меня за бедра и поднял на край джакузи.

– Лука, что… – Лука сорвал нижнюю часть моего купальника, почти разорвав. Я ахнула и попыталась сдвинуть ноги, но Лука разместился между ними, развел мне ноги максимально широко и склонил голову.

Я задохнулась снова, испуганная и ошеломленная, и… о, боже. Лука провел языком от входа до клитора.

– Блядь, да, – прохрипел он.

Я лихорадочно принялась оглядываться… Что, если увидят люди? Только часть джакузи была закрыта экраном, но Лука всосал мои половые губы в рот, и мне стало все равно.

– Посмотри на меня, – приказал он мне, ощущение его дыхания на моей горячей плоти заставило задрожать. Я посмотрела вниз, кожа горела от смущения и возбуждения, когда встретилась с ним взглядом. Его глаза сосредоточились на мне, пока он медленно скользил языком между складками. Я застонала.

– Ты моя, – выдохнул он резко. Он облизал меня снова сильнее, но еще медленнее. – Скажи это.

– Я – твоя, – сказала я, затаив дыхание. Большими пальцами раскрыл меня еще больше, обнажив маленький розовый бугорок. Лука коротко выдохнул, ухмыльнувшись. Больше всего на свете я хотела, чтобы он коснулся меня там. Взглянув на меня, он наклонился вперед и закружил языком вокруг моего бутона. Я захныкала, хватая и дергая Луку за волосы, и яростно кончила, содрогаясь и крича, извиваясь под губами Луки.

Он не остановился. Он был неутомим. Я откинула голову назад, глядя в ночное небо. На этот раз Лука не приказывал смотреть на него, но я слышала все, что он делает. Как он сосет и облизывает, одобрительно урчит, дует на мою разгоряченную плоть, затем облизывает снова. Все мое тело пылало и дрожало, мне казалось, что больше этого не вынесу, но Лука толкнулся языком в меня, и я кончила, сжимая мышцы вокруг него. Зажмурившись, выгнула спину на холодном мраморе. Я была такой влажной. Разве можно вообще быть настолько влажной? Звуки того, как Лука поглощал меня, были ужасно пошлыми, но они возбуждали меня как ничто и никогда.

Лука убрал язык, когда растаяли последние отголоски оргазма. Прежде чем успела понять, что происходит, почувствовала, его палец, который он протиснул в меня почти полностью. От этого чужого и неожиданного вторжения я вздрогнула и задохнулась от боли. Застыла, попытавшись поглубже вздохнуть. Я никогда не использовала даже тампоны, потому что для меня они слишком неудобные, и потому что мать беспокоилась, как бы я случайно не разорвала девственную плеву.

– Блядь, ты такая охуенно узкая, Ария.

Я вцепилась в бортик джакузи, пытаясь расслабиться. Вода захлюпала от движения Луки. Он вылез из джакузи и склонился надо мной, его палец был все еще внутри. Я прикусила губу, но на него не смотрела.

– Эй, – сказал он хриплым голосом, и я встретила его пристальный взгляд. – Я должен был входить медленнее, но ты была такой влажной.