Связанные честью

Я проснулась в мягкой постели, чувствуя, что тело разбито, а сознание затуманено. Открыв глаза, увидела спящую рядом Джианну. За окном было светло, наверное, прошло несколько часов. На лбу у нее был огромный синяк, но я предположила, что выгляжу хуже. Мы были одни, и я испытала разочарование. Я попыталась сесть и почувствовала сильнейшую пульсацию в плече. Посмотрев вниз, я обнаружила, что плечо и предплечье перевязаны бинтами. Джианна зашевелилась и с облегчением улыбнулась:

– Ты очнулась.

– Да, – прошептала я.

Было ощущение, что рот наполнен ватой.

– Лука охранял твою кровать почти всю ночь, но Маттео заставил его пойти помочь с русскими, которых поймали.

– Они кого-то поймали?

– Да, они пытались вытащить из них информацию.

Я поморщилась, но не могла заставить себя испытывать к ним жалость.

– Как ты?

– Лучше, чем ты, – ответила Джианна и закрыла глаза. – Мне жаль, что я набросилась на тебя вчера. Я бы вечность ненавидела себя, если бы это были последние слова, которые сказала тебе.

Я покачала головой:

– Все нормально.

Она спрыгнула с кровати:

– Мне лучше сказать Луке, что ты проснулась, не то он мне голову оторвет.

Она ушла, и через несколько минут вошел Лука. Он остановился в дверном проеме с нечитаемым выражением лица, осмотрел меня пристальным взглядом, затем подошел к кровати и поцеловал в лоб.

– Еще морфия?

Плечо было словно в огне.

– Да.

Лука повернулся к тумбочке, взял шприц, приблизился ко мне и ввел иглу в изгиб руки. Закончив, он выбросил шприц в мусорное ведро, но руку не отпустил. Я переплела наши пальцы.

– Мы потеряли кого-нибудь?

– Нескольких. Чезаре и пару солдат, – ответил он и замолк. – И Умберто.

– Знаю. Я видела, как его застрелили.

Желудок яростно свело. Это все еще казалось нереальным. Мне следовало написать жене Умберто письмо, но для этого требовалась ясная голова.

– Что имел в виду тот парень, Виталий, когда сказал, что ты взял то, что принадлежит ему?

Губы Луки сжались в тонкую линию:

– Мы перехватили одну из их поставок наркотиков. Но это сейчас не важно.

– Что же тогда важно?

– Что я чуть не потерял тебя. Я видел, как тебя подстрелили, – сказал Лука прерывающимся голосом, но лицо было непроницаемо. – Тебе повезло, что пуля задела только плечо. Док говорит, что оно полностью заживет, и ты сможешь использовать руку, как прежде.

Я попыталась улыбнуться, но морфий делал меня вялой, и пришлось поморгать, чтобы не уснуть. Лука наклонился ко мне.

– Никогда больше не делай так.

– О чем ты?

– Не получай за меня пулю.

Глава 18

Сходить в душ оказалось сложной задачей. Мне нужно было прикрыть повязку, что доставило много хлопот, но удовольствие от теплой воды, смывающей кровь и пот, стоило того. Джианна, Лили и Фаби уехали меньше часа назад. Отец настоял на их скорейшем отъезде. Не сказать чтобы в Чикаго им было намного безопаснее, потому что Братва атаковала и Синдикат. По крайней мере, они остались со мной на день дольше, чем планировалось. Они развлекали меня, пока я лежала в постели, в то время как Лука должен был позаботиться обо всем. Как Дон, он не мог оставить своих солдат. Он должен был показать им, что у него есть план действий.

Я уже чувствовала себя намного лучше. Но, возможно, это было затяжным эффектом болеутоляющих, которые я приняла два часа назад. Я вышла из душа и неуклюже натянула трусики. Я могла двигать обеими руками, но доктор сказал, что следует использовать левую руку как можно меньше. Надевать сорочку оказалось сложнее. Мне удалось натянуть одну лямку на больное плечо. В спальне я нашла Луку, сидевшего на кровати. Он сразу встал.

– Закончил с делами? – спросила я.

Он кивнул. Лука подошел ко мне и подтянул вторую лямку на плечо, затем подвел к кровати и усадил. После нашего разговора больше не удалось поговорить наедине, а тогда я была под воздействием морфия.

– Я в порядке, – повторила я, потому что, судя по всему, ему важно было это услышать. Он долго молчал, а затем внезапно встал на колени передо мной и прижался лицом к моему животу.

– Я мог потерять тебя два дня назад.

Я задрожала:

– Но ты не потерял.

Он всмотрелся в меня:

– Зачем ты сделала это? Зачем прикрыла меня от пули?

– Неужели ты правда не знаешь? – прошептала я.

Он не шелохнулся, но и не ответил.

– Я люблю тебя, Лука. – Знала, что сказать такое вслух было рискованно, но пару дней назад я думала, что умру, так что это такой пустяк.

Лука приблизил лицо к моему и обхватил ладонями мои щеки:

– Ты любишь меня? – Он произнес это так, как будто я рассказала ему, что небеса были зелеными, или что Солнце вращалось вокруг Земли, или что огонь был холодным на ощупь. Как будто то, что я сказала, не имело смысла, словно это не вписывалось в его мировоззрение. – Ты не должна любить меня, Ария. Я не тот, кого нужно любить. Люди боятся меня, они меня ненавидят, они меня уважают, они мной восхищаются, но они не любят меня. Я – убийца. Я умею убивать. Лучше, вероятно, чем что-либо еще, и я не сожалею об этом. Проклятье, иногда мне это даже нравится. Такого мужчину ты хочешь любить?

– Это не вопрос желания, Лука. Не похоже, что я могу прекратить любить тебя.