Связанные долгом

— Пошли. Отнесем наши покупки наверх. Я хочу показать тебе лампу, которую купила для детской, — позвала я Бибиану.

Поставив ногу на первую ступеньку, я замерла. Живот пронзила острая боль. Я уронила пакеты, которые несла, и тут же одной рукой схватилась за живот, другой вцепившись в перила, чтобы не упасть. Что-то теплое потекло по моим ногам. Я с ужасом посмотрела вниз на свое тело. Мои бежевые брюки стремительно темнели. У меня только что отошли воды? Было рано. Слишком рано. Кажется, жидкости было не много, но что я об этом знаю?

Бибиана потрясенно вскрикнула. Я была слишком шокирована, чтобы выдавить хоть слово.

— Валентина? Поговори со мной.

— Слишком рано, — тихо пробормотала я.

Двадцать шесть недель слишком рано. Схватившись за живот, я начала дрожать.

— У тебя кровотечение, — прошептала Бибиана. Она была права. Мои брюки окрасились в розовый. Перед глазами все поплыло.

— Нам нужна скорая, — сказала Бибиана, но тут же помотала головой. — Нам нужно позвать Данте.

У меня начали дрожать ноги, и мне пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть. У Данте была важная встреча, и я даже не была уверена, хочет ли он этого ребенка. Наверное, он по-прежнему думал, что я изменила ему, чтобы зачать.

— Не надо, Данте занят.

Биби недоверчиво на меня взглянула.

— Да черта с два. Помогите! Помогите! — начала кричать она.

Я сконцентрировалась на том, чтобы устоять на ногах, поэтому не пыталась ее остановить. Дверь в кабинет Данте распахнулась, и он выскочил, держа пистолет в руке. Мой отец вместе с Рокко Скудери выбежали за ним со своим оружием наготове. Огненные глаза Данте остановились на мне, и ярость слетела у него с лица, сменившись беспокойством.

— Валентина? — произнес Данте, бросаясь ко мне и убирая пистолет в кобуру. — Что случилось?

— Ничего страшного. Я не хотела помешать твоей встрече.

Данте подхватил меня за спину, когда мои ноги начали подкашиваться. Его взгляд переместился вниз к моим мокрым брюкам. Я никогда не видела у него такого взгляда. Неужели он и правда обо мне беспокоился? Я охнула, когда боль снова пронзила меня. Мой отец тут же оказался рядом.

— Валентина?

— Нам необходимо отвезти ее в больницу, — резко сказала Бибиана.

Данте кивнул и поднял меня.

— Твоя рубашка. Ты испачкаешь ее.

Данте прижал меня еще крепче и вынес из дома. Тут же Тафт с Энцо бросились в нашем направлении.

— Я хочу, чтобы вы поехали впереди, — приказал Данте. Спокойная деловитость в его голосе была заменена чем-то безотлагательным. Они кивнули, прежде чем умчаться прочь. Мой отец открыл пассажирскую дверь «Мерседеса», и Данте осторожно опустил меня на сиденье.

— Я заберу твою мать, — сказал папа, коснувшись моей щеки. — Мы скоро приедем в больницу.

Он захлопнул дверь, и Данте, скользнув за руль, тут же завел двигатель. Мы вылетели из гаража и помчались по подъездной дорожке. Машина с Энцо и Тафтом ждала впереди, но стремительно выехала за ворота, когда мы почти догнали их.

Данте ехал с превышением скорости. Каждый толчок на дороге заставлял меня вздрагивать. На смену сильной боли пришла тупая, ноющая. Вдруг это было плохим признаком?

— Нам надо было постелить на сиденье полотенце. Я его испачкаю, — сказала я.

Данте взглянул на меня.

— Мне сейчас плевать на сиденье, на машину и на все остальное. Только ты имеешь значение. — Он протянул руку и накрыл мою ладонь, лежавшую на моем животе. — Мы почти приехали. Тебе больно?

— Уже не так сильно, как раньше, — прошептала я. И добавила, потому что не могла просто оставить это: — Это твой ребенок, Данте. Я никогда не изменяла и не собираюсь.

Данте втянул воздух.

— В этом причина?

— Ты думаешь, что у меня отошли воды, потому что я расстроилась из-за тебя?

— Я не знаю, — у него на лице было что-то, похожее на отчаяние. — Я гребаный ублюдок, Вэл. Если ты потеряешь этого ребенка...

Данте покачал головой и отвернулся, уставившись в лобовое стекло, когда мы остановились перед входом в больницу. Машина с нашими телохранителями уже была там, а на крыльце поджидали врач и медсестра с носилками. Данте выскочил из машины, чтобы помочь им вытащить меня. Как только я легла на носилки, меня повезли в здание больницы. Данте не отходил от меня ни на шаг и отпускал мою руку только тогда, когда мешался врачам и медсестрам.

***

После нескольких часов ультразвука, анализов крови и других всевозможных тестов я наконец-то оказалась в палате. Я устала и была напугана, хотя и не так сильно, как раньше. Данте присел на край кровати и убрал несколько прядок волос от моего лица. Мои веки отяжелели, но спать не хотелось. С врачами разговаривал Данте, так как я не чувствовала, что мой мозг способен воспринять их объяснения.

— Что они сказали? — спросила я.

— Сказали, что у тебя был преждевременный разрыв околоплодного пузыря. Поэтому ты потеряла часть своей амниотической жидкости.

— Что это значит? Им придется доставать нашего ребенка раньше? — Страх сдавил тисками мое горло. Это слишком рано. Что, если я потеряю ребенка?

Данте улегся на подушку и притянул меня к своей груди.