Связанные Искушением

— Большинство женщин не спрашивают, хотят они такой жизни или нет. Насчет брака по расчету?

— Мне не нравится, что кто-то говорит мне, на ком я должен жениться.

— Значит, твоя семья никогда не пыталась свести тебя с кем-то?

Ромеро усмехнулся. Я могла бы перепрыгнуть через стол и забраться к нему на колени.

— Конечно, пытались. Мы итальянцы, это у нас в крови вмешиваться в жизнь наших детей.

— Но тебе никогда не нравились девушки, которых они предлагали?

— Некоторые из них мне нравились, но либо они не интересовались мной, либо я не мог представить, что проведу с ними остаток жизни.

— И никто никогда не пытался заставить тебя жениться?

— Как они могут заставить меня?

Я кивнула.

Да, как? Он был настоящим мужчиной, а не глупой девчонкой.

— Ты прав. Ты можешь принимать свои собственные решения.

Ромеро поставил чашку.

— Лука может попросить меня жениться на ком то по политическим причинам. Наверное, я бы ему не отказал.

— Но он этого не сделает, — возразила я.

— Может быть, тебе тоже придется выбирать. Возможно, ты скоро встретишь идеального парня, и он будет достоин твоего отца.

Идеальный парень сидел передо мной. Меня задело, что Ромеро предложил мне найти кого-то другого. Неужели он не понимает, что я испытываю к нему чувства? Я не хотела найти парня, которого одобрил бы мой отец. Я хотела мужчину передо мной.

После этого мы говорили о всяких пустяках, ни о чем важном, и очень скоро нам пришлось возвращаться домой. В этот раз мы не взялись за руки. Я старалась не расстраиваться, но это было трудно. Когда мы вошли в вестибюль, я почувствовала, как тяжесть давящей грусти снова легла на мои плечи.

Ромеро слегка коснулся моей руки. Мои глаза прошлись по его сильной челюсти с намеком на темную щетину, его встревоженным карим глазам, его выдающимся скулам. И тогда я сделала то, что обещала себе больше не делать, но прямо сейчас, в этом холодном, безнадежном доме, он был светом, а я мотыльком.

Я встала на цыпочки и поцеловала его. Прикосновение было кратким, едва ощутимым, но оно заставило меня желать большего. Ромеро схватил меня за руки и оттолкнул.

— Лилиана, не надо.

Я высвободилась из его объятий и ушла, не сказав больше ни слова. Мама говорила, что я должна рисковать ради своего счастья, и я это делала.

Ромеро

Я ворвался на кухню. Мне нужен был еще кофе. Дверь с грохотом захлопнулась за мной. Мне хотелось разорвать что-нибудь на мелкие кусочки. Мои губы все еще покалывало от этого нелепого поцелуя. Это даже поцелуем назвать нельзя. Все закончилось слишком быстро. Потому что я вел себя как послушный солдат, каким и должен был быть. Блять.

Я сварил себе кофе, залпом осушил его и с громким звоном поставил чашку на стол.

Дверь в кухню распахнулась, и на пороге появился Лука с вопросительным выражением лица.

— Ты ведь понимаешь, что это не твой дом? Не думаю, что Скудери оценит, если ты уничтожишь его дорогой мраморную столешницу.

Уголки его рта дрогнули в почти улыбке.

Я расслабился, прислонившись к кухонному островку.

— Не думаю, что Скудери вообще знает, где его кухня. Кстати, где он? В доме подозрительно тихо. Я думал, они с Джианной никогда не перестанут ссориться.

Лицо Луки потемнело.

— Они все еще ругались, но Скудери уехал на встречу, которую мне тоже скоро придется провести. Данте и я собираемся обсудить русских сегодня вечером в каком-нибудь итальянском ресторане, который он любит.

— Полагаю, я останусь здесь, чтобы присматривать за женщинами, — натянуто сказал я.

Мысль о том, что я буду рядом с Лили весь вечер, беспокоила меня.

Лука подошел ко мне.

— Я должен беспокоиться о том, что произошло между тобой и Лилианой, пока ты уходил пить кофе? Я вообще хочу знать?

Я сверкнул глазами.

— Ничего не случилось, Лука. Ты знаешь меня, я хороший солдат.

— Ты также парень с членом, а Лилиана великолепная девушка, которая флиртовала с тобой в течение многих лет. Иногда это может привести к несчастным случаям.

Я глубоко вздохнул.

— Черт, — пробормотал Лука. — Я пошутил. Не говори мне, что действительно что-то происходит.з

— Лилиана поцеловала меня, но вряд ли это можно назвать поцелуем. Наши губы едва соприкоснулись, и я оттолкнул ее, так что тебе не о чем беспокоиться.

— О, но я должен волноваться, учитывая выражение сожаления на твоем лице, когда ты сказал, что твои губы едва соприкоснулись. Ты хочешь ее.

— Да, я хочу ее, — пробормотал я, начиная раздражаться от его допроса. Лука был парнем, который не мог держать это в штанах, а теперь он вел себя высокомерно и властно. — Но я не собираюсь ничего предпринимать. Я могу себя контролировать. Я никогда не причиню вреда семье.

Лука хлопнул меня по плечу.

— Это я знаю. И если ты когда-нибудь рискуешь последовать за своим членом вместо своего мозга, просто помни, что Лилиана через многое проходит. Возможно, она просто хочет отвлечься. Она уязвима и молода. Я знаю, ты не позволишь ей разрушить свою жизнь.

Это было чувство вины, если я когда-либо видел. Я кивнул, потому что слова, вертевшиеся у меня на языке, были слишком резкими для моего Капо.

В этот момент Ария вошла в кухню, но остановилась, увидев нас.