Связанные любовью [Розмари Роджерс]

— Но… Софья схватила служанку за руки и посмотрела ей в глаза.

— Пока я буду в столовой, тебе нужно собрать все наши вещи и проверить, нет ли поблизости чужих. Потом отправишься в Хиллсайд и заберешь мою карету.

На лице служанки появилось хорошо знакомое ее хозяйке упрямое выражение.

— Я вас не оставлю.

— Это ненадолго. — Софья закусила губу, придумывая подходящий предлог. — Скажешь слугам лорда Саммервиля, что я получила известие из России, что княгиня заболела, и мне необходимо срочно вернуться на родину. Надеюсь, они поверят тебе и не станут удивляться нашему внезапному отъезду.

— Не понимаю.

— Когда выедешь из Хиллсайда, скажешь Петру, чтобы отвел карету к деревьям за озером. Нужно, чтобы ее не было видно с дороги.

Служанка все еще хмурилась.

— А что же вы?

Софья постаралась придать себе уверенность, которой вовсе не чувствовала. Может быть, если притвориться, что придуманный наспех план удастся выполнить, то она и сама в него поверит.

— Я должна присутствовать на обеде, а потом подожду, пока все лягут. — Софья вздохнула, уже сожалея, что недостаток смелости помешал сбежать сразу же, не дожидаясь темноты. — Нужно, чтобы моего отсутствия никто не хватился до утра. Чем больше времени будет в нашем распоряжении, тем лучше.

Девушка недоверчиво уставилась на госпожу.

— Вы что же, хотите, чтобы мы уже сегодня отправились домой?

— Пойми, ничего другого мне не остается. Если я уеду, мои враги последуют за мной и оставят в покое герцога.

Служанка неодобрительно поджала губы.

— А вот меня больше волнует безопасность ваша, чем герцога. Что, если тот человек следит за домом?

Софья поежилась. От одной лишь мысли о возможной встрече с полоумным соотечественником на ночной дороге ей стало не по себе.

— Конечно следит. Поэтому я и не могу ждать до утра.

Надеюсь только, что нас скроет тьма.

Служанка покачала головой:

— Мне это не нравится.

— Мне тоже. Но я должна вернуть… — Она прикусила язык. Надо же, чуть не проговорилась. Нужно быть осторожней, иначе ей не обмануть ни герцога, ни врагов. — Должна вернуть пакет матери, пока он не попал в руки изменников. — Перед глазами снова встала ухмыляющаяся физиономия незнакомца с ножом. — Или кого похуже.

Служанка обреченно вздохнула и направилась к двери.

— Ладно, сделаю.

— Постой.

— Да?

— Предупреди Петра, что ждать, возможно, придется долго. Я не могу рисковать.

— А ваши вещи?

Софья пожала плечами:

— Возьму самое необходимое. Что смогу. Прочее оставлю. Думаю, герцогу доставит большое удовольствие бросить все в огонь.

После обеда герцог, как обычно, отправился в кабинет с намерением просмотреть квартальные отчеты перед назначенной на утро встречей с секретарем. Тесноватая, уютная комната всегда была для него местом покоя и отдохновения. Здесь никто не мешал потягивать бренди и предаваться приятным воспоминаниям. Как сидел на колене у отца, слушая наставления старого герцога. Как стоял, бывало, у окна, оглядывая уходящие вдаль земли, зная, что рано или поздно ответственность за них ляжет на него.

Но сегодня мысли Стефана занимали не воспоминания о далеком прошлом и даже не последние сельскохозяйственные руководства, пришедшие в поместье с утренней почтой.

Сегодня эта честь была отдана единственно мисс Софье.

И ее странному поведению за обедом.

Что она более обыкновенного молчала и даже казалась подавленной, его не удивляло. Милая, очаровательная, остроумная, Софья была по натуре сдержанной и немногословной. Как и он сам, гостья из России предпочитала держаться в тени и не привлекать к себе ненужного внимания.

За весь сегодняшний вечер Софья едва ли произнесла и дюжину фраз, казалась рассеянной и вообще имела вид человека, взвалившего себе на плечи слишком тяжелую ношу.

Что же, черт возьми, у нее на уме? И почему его так тянет докопаться до правды, выяснить, что у нее на душе? Но как это сделать? Потребовать объяснений, дать которые она откажется? Предложить комфорт, которого она не заслуживает? Затащить в постель и покончить со всей этой мукой?

Рыкнув сердито, Стефан оттолкнул стакан с потерявшим вдруг вкус бренди, повернулся и вышел из комнаты. Ощущение неудовлетворенности и беспокойства, отделаться от которого никак не получалось, сводило с ума. Да еще смутное подозрение, что его упорядоченному существованию пришел конец.

И виновницей всего была Софья.

С этой мыслью Стефан вошел в свою спальню и увидел, что женщина, отнявшая у него покой и заполнившая воображение, задвигает ящик письменного стола.

Горячая волна желания накрыла его, глаза впились в изящные формы, едва прикрытые тонкой ночной рубашкой. Она стояла вполоборота к нему, держа в руке свечу, пляшущий огонек которой, просвечивая рубашку, являл скрытые под ней прелести.

Господи.

Не отрывая взгляда от Софьи, он бесшумно закрыл дверь и повернул ключ в замке.

Еще минуту назад, поднимаясь к себе, Стефан не знал, что будет делать дальше.

Теперь сомнений не осталось.

Продвинувшись тихонько вперед, он остановился у нее за спиной.

— Какой приятный сюрприз, моя голубка.

Испуганные глаза и сорвавшийся с ее губ вскрик доставили ему немалое удовольствие.