— Фальконе должен контролировать твою мать. И он угрожает ей тем, что сделает с Талией то, что совершил с тобой. Отдаст её тому, кто причинит ей боль. Твоя мать сейчас не в очень хорошем состоянии. Очевидно, она винит себя в том, что произошло с тобой, и сделает всё, чтобы защитить хотя бы твою сестру, когда она не смогла защитить тебя.
— Это не её вина.
Гроул ухмыльнулся извращённым способом.
Возможно, потому, что мы говорили о нём как о проклятии, но, честно говоря, именно поэтому Фальконе отдал меня ему, потому что все боялись Гроула.
— Не понимаю, чем моя мать может быть полезна Фальконе. Она никогда не участвовала в делах отца. Она всегда была домохозяйкой. Единственное, что она знает, как организовать званый ужин и где купить лучшую обувь.
Я съежилась от того, как ужасно это прозвучало, но это была правда. Я не могла понять, как Фальконе мог использовать хоть что-либо из этого.
— Твоя мать ничего и не должна знать о бизнесе. Её кровь — вот что важно.
Я замерла.
— Что ты имеешь в виду?
Гроул изучал моё лицо, будто не мог поверить, что я не в курсе.
— Твоя мать не из Вегаса. Она родилась в Нью-Йорке, но сбежала с твоим отцом. Я подозревала, что мать сбежала с отцом. Она намекала на что-то подобное. Но Нью-Йорк? Я вспомнила, как несколько раз говорила с матерью о Нью-Йорке. Она всегда избегала этой темы. Я никогда об этом не задумывалась, но теперь всё встало на свои места. И всё же это не объясняло, почему она была ценна для Фальконе. Я посмотрела на Гроула, ещё более смущенная.
— Ты знаешь, кто такой Сальваторе Витиелло? — спросил он, присаживаясь на подлокотник дивана.
Мебель заскрипела под его весом.
Сальваторе Витиелло? Все знали этого мужчину. Даже те, кто не имел никакого отношения к Мафии, знали, кто он такой. О его смерти писали во всех газетах.
— Конечно. Он был главой Нью-Йоркской Фамильи. Но теперь он мёртв.
Гроул кивнул.
— Именно. А твоя мать его сестра.
Мои глаза расширились от удивления.
— Моя мать родственница главы нью-йоркской Фамильи?
— Верно. Полагаю, они с братом никогда не ладили, и это была ещё одна причина, по которой она уехала из Нью-Йорка.
— Хорошо, но какое Фальконе дело до того, что моя мать родственница Сальваторе Витиелло?
— Потому что это означает, что она тётя нынешнего главы Фамильи, и это делает её идеальным контактным лицом.
— Думала, Лас-Вегас не хочет иметь ничего общего с Нью-Йорком. Они ненавидят друг друга. Так всегда говорил мой отец.
— Да, — согласился Гроул. — Фальконе хочет смерти Фамильи и Чикагского Наряда. Но его сила ослабевает. Русские слишком окрепли в Лас-Вегасе. И теперь, когда Чикаго и Нью-Йорк работают вместе, Фальконе беспокоится, что Русские потеряют интерес к этим городам и сосредоточат всю свою энергию на захвате контроля над Лас-Вегасом. Если Фальконе хочет удержать свой город, ему нужна поддержка других семей. И это будет нелегко. Он нажил много врагов за эти годы.
Я фыркнула.
— Меня это не удивляет. Он садистский ублюдок, и никогда не заботился о совместной работе. Зачем Витиелло даже задумываться о том, чтобы прийти на помощь Каморре?
— Из-за твоей матери. Видимо, Лука Витиелло очень ориентирован на семью. По крайней мере, с тех пор, как женился на Арии. Если твоя мать, как его тётя, свяжется с ним и попросит о помощи, шансов у Фальконе будет намного больше, чем без неё.
— Почему Фальконе раньше не обратился к моей матери? Почему сейчас?
— Фальконе, как всегда, пытался решить всё сам, но теперь, когда даже твой отец предал его из-за Братвы, даже Фальконе понимает, что ему нужно что-то сделать, иначе Лас-Вегас будет потерян.
— Пусть Братва захватит город. Они не могут быть хуже Фальконе. Городу будет лучше без этого ублюдка.
— Возможно, — пожал плечами Гроул. — Но это твоё мнение. Но пока Фальконе надеется на поддержку Нью-Йорка, а твоя мать делает то, что он говорит, они с твоей сестрой будут в безопасности.
— Но что, если Нью-Йорк откажется помогать Фальконе?
— Тогда Фальконе, вероятно, пригрозит убить твою мать и сестру. Это может изменить мнение Луки Витиелло. Хотя сомневаюсь, что он рискнет Нью-Йорком ради тёти, которую не знает, только потому, что Фальконе угрожает её убить. У Луки на руках почти столько же крови, сколько и у меня.
— Но если это произойдёт, моя мать и сестра умрут!
— Возможно.
— И даже если Лука согласится помочь, Фальконе будет держать мою мать в плену, а сестру в качестве рычага давления. Им будет не лучше, чем мне.
Лицо Гроула напряглось, но он кивнул в знак согласия.
— Их единственный шанс — сбежать из Лас-Вегаса. Если они отправятся в Нью-Йорк, Лука, вероятно, примет их. Жена, конечно же, убедит его.
Нью-Йорк. Он являлся решением всего.
— Когда я смогу увидеть свою мать? Я хочу поговорить с ней, чтобы убедиться, что она в порядке.
Гроул поднял брови.
— Думаешь, я тебе солгал? Поверь мне, у неё все хорошо, учитывая все обстоятельства.
— Да, — ответила я, — но мне нужно её увидеть. Пожалуйста.
Гроул вздохнул.
— Всё не так просто. Фальконе не спускает с неё глаз. Он не будет в восторге, если ты приедешь к ней.
— Должен быть способ, — умоляюще сказала я.