Связанные нитью

— Ну… что поделать, вы могли бы закрыть глаза и молча получать удовольствие, заранее позаботившись, чтобы супруга сняла с себя всю одежду. В этих шнурочках и подвязочках можно запутаться навеки, говорю вам, как истинный ценитель женской красоты, — они чокнулись и отпили вина. — От моды этого мира я в полном восторге.

— И все же, что бы вы ни говорили, вы отправились вместе со мной. Но истинную причину вашего побега я так и не услышал! Как один из сильнейших магов, возглавляющих совет моего отца, дай, святая Кальпурния[2], ему долгих лет жизни, решился на бегство?

— Скажу, что не вы одни были поставлены перед фактом того решения, которое приняли за вас и потребовали его немедленного выполнения. Это не связано с женитьбой и лишением всех регалий, все куда сложнее… — Владыка тяжело вздохнул и опустил голову на стол.

— Ну же… не секретничайте. Откройтесь и излейте душу, ваша тайна умрет вместе со мной. Слово принца! — он поднял лапу.

Владыка резко выпрямился и, поведя носом, навострил ушки:

— Не сегодня, нам пора. Засиделись мы с вами, пора и честь знать.

— Ох, надеюсь, когда проснемся, этот тип уйдет с глаз долой, у меня нет желания наблюдать за их плотскими утехами, когда сам я не могу позволить себе того же.

— Терпение, Ваше Высочество. Как сказала ведьма, выбор падет на эту девушку либо на другую. Но все должно закончиться браком или единением ваших энергий. Чем прочнее связь, тем лучше. Вы и я зависимы от нее.

Стол и бокалы с котами заволокло дымкой, где-то хлопнула дверь, и Мирослава проснулась.

Коты спали рядом, девушка почесала голову с всклоченными волосами и подумала о том, какой бред ей приснился.

Через неделю вернулась Ариадна Николаевна, забрала питомцев, и все вернулось на свои места.

Пустая квартира. Гудящий по ночам холодильник. Щелканье клавиатуры и длинные статьи о путешествиях. Иногда Мирослава так погружалась в их написание, что в пору было собрать все тексты в один сборник и издать как полноценную книгу, а точнее, путеводитель. О чем она и задумалась, подкинув Дементию Александровичу идею об отдельной колонке «Путеводитель от автора». Шеф дал добро, и теперь у Мирославы появилась не просто своя колонка и куча опубликованных статей, но и повышение заработной платы.

Мирослава чувствовала: и без гадания на картах Таро ее ждут перемены.

[1] В скандинавской мифологии Один — царь богов-асов. Два его ворона — Хугин и Мунин («Думающий» и «Помнящий») сообщают Одину все, что происходит где-либо в мире. У этого бога лишь один глаз.

[2] Кальпу́рния (лат. Calpurnia) — римская матрона, третья жена Юлия Цезаря.

Глава 2

Ариадна Николаевна снова попросила Мирославу об услуге спустя месяц. Но в этот раз девушка думала дольше – уж больно неожиданной была просьба.

Сейчас Ариадне нужно было срочно уехать в Уфу, потому что она получила сообщение о смерти родной сестры. Но за неделю до этого к ней приехали дальние племянники. Мальчишек не с кем оставить. Деталей об их родителях Мирослава не знала, а спрашивать сейчас – неловко.

Стать нянькой шестилетнего Матвея и десятилетнего Кирьяна представлялось необычным и проблематичным. С котами проще: покормил, лоток убрал, поиграл – и все. А дети — это серьезно. Но Ариадна так ее упрашивала, клялась, что с мальчиками не будет никаких проблем: они очень самостоятельные и послушные. Их не нужно постоянно таскать по зоопаркам и музеям, развлекать и нянчиться.

И сейчас, когда перед ней стояли эти двое, Мирослава чувствовала себя неуютно. Она никогда не имела дел с детьми, только держала разок на руках трехмесячную дочь троюродной сестры и не более.

Дети, особенно их плач, заставляли вздрагивать, а нервная система напрягалась до головной боли. Но Матвей и Кирьян молчали и заинтересовано на нее смотрели, особенно Матвей с копной каштановых чуть вьющихся волос, едва доходящих до плеч.

У него были большие серо-зеленые глаза и пухлые губы, расплывшиеся в улыбке при виде новой няньки, слегка приплюснутый нос, овальный подбородок, смугловатая кожа. Так сразу и не скажешь, что они с Кирьяном братья, внешне совсем не похожи.

Кирьян, наоборот, не улыбался. И вид его был, откровенно говоря, скучающим. Но такого красивого мальчика Мирослава не встречала: светло-русые блестящие волосы зачесаны набок по последней моде, голубые глаза, тонкие губы с усмешкой, на щеках милые ямочки, узкий подбородок и курносый нос с россыпью едва заметных веснушек. Руки – в карманах темных джинсов. Оба приоделись и совсем не напоминали бедных несчастных сирот, брошенных на произвол судьбы.

Кирьян был на голову выше Матвея и доставал Мирославе до груди.

«Должно быть, когда он вырастет, то будет очень высоким и привлекательным парнем», — подумала она.