Связанные обязательством

– Что ж, там очень красиво, – сказал он с тоской в голосе. – Чтобы тебе было понятней, представь эпоху вашего средневековья. Чем-то похоже. Мы не гонимся за технологиями, мы чтим древние знания и учения. В наших краях всегда темно, даже днём. Но у нас так же, как и в вашем мире, есть день и ночь. Ночь тёмная и непроглядная, не сравнима с вашей. Тьма поглощает в себя абсолютно всё, особенно в безлунные ночи. Хотя, если честно, от луны мало толку. Однако это не означает, что мы вовсе живём без света. Напротив. Хоть наши улицы освещают не вывески, билборды и уличные фонари, у нас тоже есть свои источники света. Это сияние, что исходит из магических камней. У нас есть целые шахты по их добыче. Наше освещение ничем не хуже, даже лучше – не портит глаза и не такое резкое и яркое.

А утром на небе восходит солнце, дающее нам естественный свет. Мягкий белый свет. Я часто любовался, как на рассвете его призрачные лучи игрались на чёрной мокрой от росы бархатистой листве деревьев. Но к разгару дня его свет приобретает нежно-голубой оттенок, и чем ближе вечер, тем глубже он становится.

Мир Теней воистину прекрасен. Бесконечные равнины с расстилающимся по ним сизым туманом сменяются высокими скалистыми горами, чьи верхушки исчезают высоко в облаках. Раскидистые леса, что спят до самого прихода ночи. Лишь тогда их оглушающая тишина наполняется звуками птиц и зверей. Ночь их любимое время. Как и моё.

Кэсси поражалась его словам. Впервые она слышала, чтобы он говорил настолько красиво и образно. Она заворожено слушала, пытаясь вызвать в голове те образы, которые описывал Мэтт. Но она была уверена, что никакая фантазия не способна оживить мрачных, тяжёлых и таких притягательных красок. Несмотря на вечную тьму, что не раз были упомянуты Мэттом, его мир пленил и завораживал даже на словах.

– Хотела бы я там побывать, – мечтательно сказала Кэсси.

Мэтт напрягся. Его взгляд впился в задумчивое лицо девушки. Стоит человеку появиться в его мире, как случится непоправимое. Сотни изголодавшихся теней найдут способ проникнуть в Промежуточный Мир и будут питаться их душами до тех пор, пока не останется никого. И начнут они с Кэсси.

– Выкинь эти мысли из своей головы раз и навсегда! – произнёс он жёстче, чем требовалось.

Кэсси затихла и отвернула голову к окну. Ей показалось, одна лишь мысль о том, что она может оказаться в его мире, была для него невыносимой. Словно она ступит на чужую территорию, осквернит святое место своим присутствием.

– Знаешь что, – сказала Кэсси после долгого молчания. – Это была плохая идея. – Она отвернулась, укрываясь одеялом. Если ему настолько неприятно делиться с ней своими воспоминаниями, мог бы и вовсе ничего не рассказывать.

Кэсси лежала к нему спиной, борясь с подступающими слезами.

– Ты собралась лечь спать, когда очередь дошла до меня? – возмутился Мэтт.

Она ничего не ответила.

– Кэссиди, тебе придётся ответить на мой вопрос.

Снова тишина. Спокойствие девушки становилось для него мучительным, и он не удержался, чтобы не поддеть её.

– Скажи мне вот что: когда у тебя был первый поцелуй? – парень прыснул от смеха. – Только не говори, что я украл у тебя этот чудный момент. – Мэтт честно старался сдержаться, но его хватило секунд на десять, после чего тишину снова нарушил его бархатистый смех.

– Очень смешно, – отозвалась наконец Кэсси из-под одеяла. Она снова села, чтобы посмотреть в нахальные глаза парня. – Это называется: сам пошутил – сам посмеялся.

– Я всё ещё жду ответа, – настаивал Мэтт.

Кэсси раздражённо закатила глаза.

– Это было в классе восьмом, точно не помню, – начала она. – Я… – Кэсси ненадолго задумалась, подбирая нужное слово, – …дружила с одним мальчиком. Нам часто приходилось вместе ждать школьный автобус по утрам. И вот однажды мы опоздали на него и остались стоять, глядя в след уезжающему автобусу. Тогда мы решили прогулять школу. Такими нарушителями закона мы ещё никогда себя не чувствовали. Помню, мы гуляли по парку, и в какой-то момент он просто взял и поцеловал меня. Было достаточно неловко и это сложно назвать чудным моментом.

– О, я был бы более изобретателен и не ограничился бы одним поцелуем, – Мэтт самодовольно ухмыльнулся.

– Мне было всего четырнадцать, Мэтт. – Кэсси одарила его укоризненным взглядом.

– Рад, что сейчас ты старше, – вскользь заметил он. Кэсси решила не реагировать на это замечание.

– А у тебя? – спросила она.

– Что у меня?

– Когда у тебя был первый поцелуй? Если у вас там, конечно, не принято при этом что-нибудь выкачивать друг из друга.

Парень усмехнулся её ехидному замечанию.

– О, это было… интересно. Я был совсем юн, но вот Адора оказалась гораздо опытнее.

Адора? Это имя показалось Кэсси знакомым. Кажется, о ней говорил Сибус, когда рассказывал Мэтту об Ищейках.