Связанные прошлым

Инес и София застыли в дверях гостиной. Облегчение отразилось на лице моей сестры, и она прислонилась к дверному косяку, будто ноги больше не могли ее нести.

— А Фина?

Я покачал головой.

— Мы ничего не знаем. Я еще не разговаривал с Сэмюэлем. Сейчас он летит сюда на частном самолете. Скоро должен прибыть.

София крепко обняла Инес и тихо заплакала.

Пьетро глубоко вздохнул.

— Удивлен, что Римо оставил его в живых, — нахмурившись, сказал Данило. — Думаю, все мы можем согласиться, что это не акт милосердия. Этот ублюдок не щадит.

Мне пришлось согласиться. Сэмюэль должен был разделить ту же участь, что и другие солдаты Наряда. То, что он этого не сделал, могло означать только то, что у Римо на уме было что-то похуже. Что-то такое, что в конце концов ударит нас так же сильно или еще сильнее.

Я не стал озвучивать свои мысли, потому что боялся, что это может означать, что Серафина будет страдать.

По глазам Данило было видно, что он думает о том же самом. Он подошел ко мне ближе, его голос был тихим и настойчивым.

— Римо будет вне себя от ярости, когда Наряд вторгнется на его территорию. Он собирается заставить нас заплатить через Серафину. Мы должны что-то предпринять.

— Еще одно нападение ее не спасет. Теперь он насторожен еще больше, чем раньше. Если мы попытаемся освободить ее, то подпишем ей смертный приговор.

— Может, Сэмюэль уже сделал это, — проворчал Данило.

Лицо Пьетро было бледным, когда он слушал. По крайней мере, Инес и София стояли слишком далеко, чтобы услышать, что сказал Данило.

— Пойдёмте в мой кабинет, — предложил Пьетро.

Инес встала на моем пути и коснулась моей груди, ее глаза были полны беспокойства.

— Что ты сделаешь с моим сыном?

Потребовалось мгновение, чтобы проследить ход ее мыслей, а потом меня осенило. Сэмюэль действовал вопреки моему недвусмысленному приказу и привел нескольких моих людей к смерти. Это предательство. Рокко был заперт в камере именно по этой причине, потому что он был более ценен живым, чем мертвым, теперь больше, чем когда-либо. Но Сэмюэль не представлял для меня никакой ценности. По крайней мере, не в стратегическом плане.

За то предательство, которое он совершил, было только одно наказание — смерть.

Данило бросил на меня любопытный взгляд. Как один из моих Младших Боссов, он должен был доверять мне, что я не одобряю некоторых членов мафии из-за их статуса. Я рисковал вызвать недоверие у всех своих людей, если ставил семью на первое место.

И все же Данило тоже был практически членом семьи. Могу ли я положиться на то, что он сохранит подробности поведения Сэмюэля при себе? А может, он уже рассказал об этом другим?

Руки Инес дрожали у меня на груди, а глаза молили меня о милосердии. Я убил ради нее человека, который должен был стать моим Консильери. Я бы сделал это снова. Я никогда не жалел о своем решении, потому что на кону стояло счастье Инес, даже ее жизнь.

И сегодня я столкнулся с подобным выбором. Только теперь я должен был решить не убивать ли солдата, заслуживающего смерти за свое предательство.

— Данте… — начал было Пьетро, но я поднял руку, останавливая его.

Я уважал его, но это было не между нами.

Я опустил голову и тихо сказал:

— Ради тебя, Инес. Только ради тебя.

Я на мгновение накрыл ее руки своими, и она судорожно вздохнула. Она кивнула, и я отступил назад.

Пьетро коротко коснулся ее спины, когда мы вошли в кабинет.

Лицо Данило было совершенно нейтральным. Читать его было трудно.

— Я поговорю с Сэмюэлем. Прослежу, чтобы он больше никогда не действовал, когда вне себя, — сказал Пьетро, когда мы устроились в ю креслах в его кабинете.

Я склонил голову набок.

— Я буду очень тебе признателен. Но сначала ему придется ответить на мои вопросы. Я очень ясно изложу ему свою точку зрения.

Пьетро внимательно посмотрел мне в глаза и кивнул.

Он знал, что я должен быть уверен, что Сэмюэль в будущем будет выполнять мои приказы. Я не хотел снова оказаться перед таким выбором, как сегодня. Я глубоко переживал за Сэмюэля и не был уверен, что смогу убить его. А о том, чтобы отдать приказ убить Артуро или Сантино, не могло быть и речи. Если кто-то и сделает это, то только я. Я надеялся, что до этого никогда не дойдет.

Мы обсуждали возможные причины освобождения Сэмюэля, но в конце концов они остались лишь предположениями, пока Сэмюэль не прольёт некоторый свет на ситуацию.

Через некоторое время мне позвонили и сказали, что Сэмюэль уже почти в особняке.

Пьетро поспешил сообщить об этом Инес, но я остался на месте, чтобы поговорить с Данило.

— Ты тщательно скрывал свои мысли относительно моего решения о наказании Сэмюэля.

Данило засунул руки в карманы и пожал плечами.

— Ты Капо. Твое слово закон.

— Да, и все же мне хотелось бы знать, что ты думаешь по этому поводу. Ты Младший Босс и практически член семьи.

Я сделал ударение на последнем слове.

Данило опустил голову.

— Иногда я не уверен, что это все таки приведёт к связи между нашими семьями. Ты действительно веришь, что мы вернем Серафину живой?

Он поднял глаза, полные муки и гнева.