Связанные вечностью

— Я долго жил так, что редкие догадывались, кто я. Раздражает, что Фионн, Роза и Бран знают. Теперь и ты. Я не люблю, когда кто-то знает обо мне.

— Ясное дело. Я никому не скажу. Даже Тее. Пока ты защищаешь Ниам, я верен тебе. И я всё равно тебе верен… за спасение жизни моего отца.

Они напряжённо смотрели друг на друга, Кийо увидел искренность в глазах Коналла и кивнул ему.

— Об этом тебя просила Ниам? Это хотела узнать, и ты не сказал ей?

Злясь из-за возвращения к этой теме, Кийо мрачно посмотрел на него.

Коналл усмехнулся.

— Так и было. Фейри ощутила это.

— Да. Ощутила.

— Тогда почему не раскрыть ей правду о себе?

— Издеваешься? — Кийо смотрел на него как на дурака. — Чем меньше знают, тем лучше.

— Я не знал всей правды. Твоей истории. Ниам тоже не нужно знать. Просто расскажи о бессмертии. Хотя не представляю, как так вышло. — Любопытство блестело в глаза Коналла. — История точно интересная.

Интересная.

Кийо использовал бы не это слово.

— Просто расскажи ей. Дай хоть что-то. Ты знаешь, кто Ниам. Эти знания опасны в плохих руках. Доверяет тебе Ниам или нет, она должна хотя бы верить, что ты не выдашь тайну её личности. Девочка, наверное, искала знак, что не зря доверяет тебе, если ты раскрыл бы сведения о своей личности.

Кийо впитал совет Коналла, и ему пришлось признать, что альфа прав. Он не думал об этом в таком ключе.

— Думаешь, она перестанет убегать от меня?

— Думаю, шанс станет больше.

— Тогда я обдумаю твой совет.

Коналл ухмыльнулся.

— Так и сделай.

ГЛАВА 10

Сен-Дени, Париж

Стало привычкой стоять перед зеркалом и смотреть.

«Нет, не смотреть, — подумала Ниам. Смотреть было мелочно. — Искать».

Она искала.

«Кто ты?»

Она взглянула на грязно-каштановые волосы, собранные на макушке, пряди ниспадали вокруг лица. Она теребила каштановую прядь, вспоминая светлый цвет, который прятала под этим оттенком. От прикосновения воспоминание всплыло в голове, такое чёткое, будто это случилось всего вчера:

Ниам сжималась на кровати, обняв руками колени, смотрела на щель под дверью спальни. Свет лился из коридора. Все пока было хорошо. А до этого все долго было плохо, так что Ниам была благодарна за хорошее.

Когда мама умерла, их с Ронаном отослали жить в приют. Она ненавидела это. Было сложно скрывать странности, происходящие с ней, когда вокруг много других людей. Она делила двухъярусную кровать с Ронаном, но в комнате было ещё четверо детей.

Ронан тоже ненавидел приют.

Ему не нравилось постоянно быть настороже, прикрывать странное поведение Ниам. Но потом стало лучше, когда Шивон появилась в их жизнях. Шивон знала, как ощущалась потеря мамы. И папы. Они оставили ей много денег, и ей не нужно было работать. Она решила приютить детей. Её дом был в четыре раза больше старой квартиры, где они жили с мамой. Когда они приехали жить к Шивон, у неё уже жила девочка по имени Шэннон. Но через три месяца Шэннон удочерили. Ниам расстроилась. Она привыкла к крохе. Но зато шесть чудесных недель Шивон заботилась только о Ниам и Ронане. Она была лучше всех. И не работала, так что могла уделять им больше внимания, чем мама.